11. Новый Порядок, FUAN, Молодёжный Фронт
Я вступил в «Политическое Движение Новый Порядок» (Movimento Politico Ordine Nuovo – MPON) сразу же по выходу из тюрьмы, когда «Национальный Фронт», по крайней мере для меня, уже умер. Для того, чтобы стать ординовисти1, не нужно было заполнять анкет или как-то по другому официально регистрироваться: просто высказать местному лидеру отделения своё желание присоединиться к движению. Ну и, естественно, проявлять определённую активность: присутствовать на заседаниях, участвовать в пропагандистских кампаниях, вроде раздач листовок и ночных рейдов по оклейке стен плакатами.
Политическая организация, в которую я вступил, вела своё происхождение с начала пятидесятых годов. Но MPON уже не был группой Пино Раути, Энцо Эрры и Паоло Синьорелли2 – в 1969 году они покинули организацию, чтобы попытать свои силы в Итальянском Социальном Движении, в центральном комитете которого шли многочисленные пертурбации. Возможно, они приняли такое решение, дабы избежать репрессий, которые обрушились на товарищей MPON в начале 70-х подобно снежной лавине.
Их официальный уход оформился в декабре 1969 года, во время драматической встречи в Терме дель Читунно, где в открытом споре сошлись две стороны: с одной стороны были те, кто рассматривал идею «культурных кружков» (каковыми и являлась сеть «Нового Порядка» до 69) абсолютно исчерпанной, с другой стороны стояли те, кто, соглашаясь с тезисами первых, считал, что настал момент для того, чтобы сделать первый шаг в направлении новой политической партии, которая могла бы составить конкуренцию прогнившему MSI, и подобным неофашистским группам. «Политическое Движение Новый Порядок» было образовано как раз вторыми, большинством, которое возглавляли Клемент Грациани, Элио Массагранде и другие региональные главари. В те дни по всей Италии было множество ординовисти. Не сотни тысяч, конечно, но, по крайней мере, тысяч десять тех, кто пошёл за Грациани, имелось3.
Нельзя причесать ординовисти под одну гребёнку. В движении присутствовали разные люди. Были такие, считавшие политику дурацким делом и фиксировавшие всё своё внимание на неоязычестве, эзотерике и прочем дерьме. Имелись неонацисты, восхвалявшие гитлеровскую Германию и молившиеся на СС Гиммлера. Однако я вступил в MPON из чисто фашистских побуждений, я был «чистым и твёрдым» фашистом. И я понимал, что будет очень непросто выбросить весь тот мусор, который прилепился к фашистской идее в послевоенные годы. Я считал, что фашизм двадцатых должен был быть восстановлен в чистом виде, с поправкой, конечно же, на современность.
MPON был политическим движением во всех отношениях: с национальным руководством, жёсткой структурой, местными лидерами, совершенно законными печатными органами, официальной политической линией. Наши силы были скромными, но мы пытались донести до сограждан нашу позицию всеми легальными методами. Никто даже не заикался ни о чём незаконном. В 1971 году никто и не мог представить, что всех нас вскоре будут обвинять в подготовке вооружённого восстания или совершении террористических актов
Культурные основы Нового Порядка? Такие же, как и у других неофашистских движений: Юлиус Эвола, Кодряну, Селин, Эзра Паунд, Рене Генон, различные идеологические брошюры СС, история Республики Сало, материалы фашизма двадцатых годов… Кроме того, такие как я распространяли внутри структуры труды «левых» теоретиков, вроде Жоржа Сореля или Эрнесто Гевары. Книга последнего, посвящённая партизанской войне, приобрела большую популярность. Однако я считал, что концепция Гевары, совершенная в теории, на практике абсолютно не подходила такой стране, как Италия, где не было дремучих лесов и покрытых джунглями гор, где не было крестьянского сословия, на которое делал ставку Че. Тем не менее, фигура Че Гевары занимала центральное место в среде наших политических оппонентов: «Рабочая Сила» (Potere Operaio), «Борьба продолжается» (Lotta Continua), «Рабочий Авангард» (Avanguardia Operaia) – все эти товарищи в начале 70-х были очарованы революционным мифом о Че Геваре и революционерах Южной Америки.
Лидеры нашего движения стремились распространить культуру в среде, где невежество являлось нормой. Помимо того, что молодых товарищей «мучили» различного рода политинформацией, их так же заставляли заниматься спортом: гимнастикой, велогонками, боевыми искусствами, фехтованием. Собственно, тем же самым в тот момент занимались и «красные». Но мы не делали ничего лишнего: не было ни вооружённых ограблений, ни покушений. Вообще ничего такого. Отчасти потому, что наше руководство в тот момент подвергалось судебным преследованиям, и мы все старались избегать насилия, что бы ни отягощать участь главарей. Короче говоря, мы были «книжной» организацией, которая действовала скорее в духовном, нежели физическом поле. В неофашистской среде нас рассматривали (зачастую, презрительно), как «интеллектуалов», чистых теоретиков, мыслителей. Короче, болтунов.
Присоединение к «Политическому Движению Новый Порядок» не мешало мне продолжать развивать карьеру в рядах MSI, где я продолжал официально числиться. После тюрьмы я вошёл в FUAN, студенческую организацию Итальянского Социального Движения, гораздо более прогрессивную, нежели сама партия Альмиранте-Микелини. В некоторых случаях, FUAN действовал даже вопреки позиций MSI.
В 1973 году я стал главой FUAN Палермо, первым президентом MSI Палермо. Причём, все знали, что я так же являюсь членом MPON, с которым у MSI началась длительная конфронтация. Все это знали, но никто не жаловался. В то время я курсировал в «высших» кругах местного отделения партии и был знаком со многими людьми – теми, кто сейчас является муниципальными депутатами или даже сенаторами.
Тогда у нас не было никакого оружия, чтобы об этом не говорили журналисты. Хотя мы и были всегда в полной боевой готовности. Я и мой друг Гвидо зорко следили за тем, чтобы наши товарищи не использовали никакого оружия в столкновениях с красными. Когда намечался какой-нибудь мордобой, обыски и досмотры карманов молодёжи стали чем-то вроде ритуала. Выходить на бой можно было только с «дубьём» (палки, дубинки и т.д.), никакого «железа» (т.е. огнестрельного оружия, ножей, кастетов и т.д.) быть не должно. Точно так же действовали и красные. Всем новичкам мы активно полоскали мозги по поводу запрета на использование «железа». Всё это повторялось практически ежедневно, т.к. ежедневные организованные драки стали к тому времени обычным делом.
«Красные» протестовали против войны во Вьетнаме? Мы шли туда, двадцать против двухсот. Прыжок, удары кулаками и палками, разбитый шлем, кровь. И так каждый день. Просто ад. Нас было несколько десятков, тогда как левых были сотни, если не тысячи. Особо была мощная структура у Lotta Continua. Тоже самое можно было сказать и о молодёжном секторе Коммунистической Партии Италии. Мы (FUAN и «Молодёжный Фронт» - Fronte della Gioventu) и они были как четыре злобные кошки, дерущиеся друг с другом непонятно из-за чего. Отсутствие банального рассудка мешало нам сделать нашу борьбу более продуктивной – все свои силы мы тратили на борьбу между собой. Красные были такими же молодыми и безрассудными, что и мы. В итоге всё это выливалось в непрерывные нападения на агитационные пикеты, залы конференций, бары. Кровь, пролитая ни за что. Совершенно бесполезная деятельность.
Наши сторонники в Палермо жили в основном в пригородах. Наиболее сложная ситуация складывалась у тех товарищей, что жили в Борго Нуово и Дзен. Я и Чиччо Манджиамели откликнулись на их постоянные жалобы и обещали помочь в трудной ситуации. Таким образом, я и ещё несколько товарищей вынуждены были чуть ли не каждый день гонять через весь город после того, как раздастся очередной телефонный звонок: «Пьеро, помоги! Я не могу выйти из школы!» или «Пьеро помоги! Нас с товарищем избили». И мы бросались на помощь. В два-три лица. Иногда на помощь бежал я один, разыскивая обидчиков вместе с самими избитыми парнями. Поединки, беготня, нападения на бары. Бутылки с «коктейлем Молотова» вскоре получили широкое распространение. До такой степени, что практически в каждом баре стали устанавливать вторую огнеупорную дверь. Сегодня, конечно же всё иначе. Даже Палермо, город, который меняется крайне медленно, уже не тот. И многие, те, кого не коснулась эта уличная война в 70-е, уже и не помнят ничего. А ведь это было действительно лихое время.
Как-то, проходя мимо газетного киоска, я захотел купить еженедельник «Borghese», который издавал Марио Тедески. Продавец молча взял у меня деньги, и злобно бросил в меня газетой. Он был коммунистом. Через прилавок я сильно ударил его в лицо, так, что он упал без сознания. Подобные инциденты были в порядке вещей. Не говоря уже о разбитых головах и выбитых глазах. Или о соляной кислоте, которой товарищи из Lotta Continua поливали нас. Или о фиктивных карточных играх, организованных самими коммунистами, куда приглашались, через знакомых, в основном фашисты. Да, засады устраивались с большой смекалкой. Мы тоже так делали.
1 Ординовисти (ordinovisti) – члены «Нового Порядка» (Ordine Nuovo)
2 21 декабря 1969 «Новый Порядок» разделился на две части. Диссиденты, выступавшие против роспуска движения и вступления в MSI, сформировали MPON. Генеральным секретарём организации был избран Клемент Грациани. Символом новой организации был избран чёрный обоюдоострый топор в центре белого круга, расположённого на красном фоне. Для Конкутелли это были тяжёлые времена: благодаря политике, рвалась дружба, распадались политические объединения, ухудшались человеческие отношения с теми, кто на протяжении десятка лет был рядом.
3 Оценка численности движения Пьеромлуиджи не намного отличается от официально оценки, сделанной судом 1973 года.