История Вооружённой Партии 1968-1982
Джорджио Галли
Глава 3. Затишье
После тяжёлых ударов, итальянская герилья, - которая в тот
момент свелась лишь к «Красным Бригадам», - начала приходить в себя лишь к
концу 1972 года.
Оставшись один на один с государством, BR приступили к необходимой
реорганизации своей деятельности. В первую очередь, осенью 72 был образован
исполнительный комитет, куда вошли Курчио, Франческини, Моретти и Морлакки.
Позднее, в 1974 году исполнительный комитет будет преобразован в т.н.
«Стратегическое Руководство», включавшее в себя руководителей региональных
колонн «Красных Бригад», которых в тот момент насчитывалось три – в Турине,
Милане и Венето. В последнем случае BR были тесно связаны с крупным промышленным районом «Порто
Маргера», где очень мощные позиции занимала «Рабочая Власть». После роспуска
этой организации наиболее радикальные и решительные рабочие присоединятся к
«Бригаде Феррето» - небольшой вооружённой группе, организованной в 1973 году
приехавшим из Милана бригадисти Джорджио Семерией. И именно эта бригада станет
твёрдым ядром будущей венецианской колонны BR, во главе которой встанет Карло Пиккурия.
 |
| Джорджио Семерия |
Затем формируется логистический фронт для создания и
поддержки инфраструктуры подпольной борьбы, а так же массовый и заводской
фронты, предназначенные для связки вооружённого действия с различными
общественными секторами. Чуть позже будет создан информационный фронт, а самым
последним в структуре «Красных Бригад», - после того, как количество
арестованных бригадисти стало расти, - оформился тюремный фронт.
Но в целом, в этот период вооружённая партия ещё оставалась
крайне слабой, не имевшей чёткого и централизованного управления, и, в общем,
неопасной для государственного режима. Не способствовало усилению «Красных
Бригад» и раскол в движении новых левых по важнейшему вопросу вооружённой
борьбы. С одной стороны, находились группы («Manifesto» и «Autonomia Operaia»),
видевшие в боевых действиях лишь продолжение «стратегии напряжения», навязанной
спецслужбами с целью нагнетания в обществе истерии и решительной борьбы с любой
оппозицией – в первую очередь, с левой (недаром виновниками устроенных
неофашистами взрывов на Пьяцца Фонтана в Милане практически тотчас же были
объявлены анархисты во главе с Пьетро Вальпреда, оправданные спустя несколько
лет). Эти организации настаивали на соблюдении законов буржуазного государства,
они опасались репрессий, которые режим мог обрушить на левый лагерь под соусом
«борьбы с коммунистическим экстремизмом». С другой стороны находились «Potere Operaio» и «Lotta Continua», частично
одобрявшие вооружённую борьбу, но при этом предпочитавшие оставаться в
легальном поле. Кроме того, неприятию воинственных позиций содействовала ещё и
довольно значительная прослойка полицейской агентуры внутри левых молодёжных
группировок. Тот же Джорджио Бокка, к примеру, подчёркивает, что «из четырёх активистов «Рабочей Власти», двое
сотрудничали с полицией».
Находясь в таком положении, «Красные Бригады» начали
медленный рост, частично поглотив людские и материальные ресурсы, оставшиеся от
GAP Фельтринелли,
частично восполняя финансовые потери осуществлением экспроприаций и ограблений.
Кстати говоря, первая «революционная экспроприация» BR была осуществлена ещё 4
декабря 1971 года, когда трое в масках (Ренато Курчио, Пьетро Морлакки и Марио
Моретти) напали на инкассатора миланского магазина «Coin», отобрав у него сумку с 20
миллионами лир.
 |
| Члены исторического миланского ядра BR: Пьетро Морлакки, Марио Моретти, Ренато Курчио, Альфредо Бонавита |
Далее в дело вступила группа
Альберто Франческини, осуществившая весной-летом 1972 года в Реджио-Эмилии три
ограбления: финансового агентства в Рубьере 29 мая и сберегательных касс в
Скандиано и Биббиано 14 июля.
Стоит заметить, что, несмотря на
положительное отношение к вооружённым грабежам («экспроприация капиталистов является одним из основных аспектов борьбы
за строительство пролетарской власти», писал журнал «Новое Сопротивление в
мае 1971), «Красные Бригады» на начальном этапе своей деятельности совершали их
анонимно, не признавая своей ответственности за их осуществление, не используя
эти факты в своей пропаганде (лишь после 1975 года BR перешли к «публичным»
экспроприациям).
Этот факт вполне укладывается в
избранную «бригадами» стратегию, в соответствии с которой герилья в Италии
находилась лишь в стадии накопления сил. Важно заметить, что в этот период BR отнюдь не являлись
протагонистами борьбы, скорее, это были «тёмные личности», осуществлявшие
пропагандистские инициативы, связанные с громкими общественными явлениями,
такими как открытое уличное противостояние левых и неофашистов, студенческие
протесты, рабочая борьба. Никаких собственных начинаний у BR, помимо уже указанных анонимных
экспроприаций, не было.
Первым фактом перехода «Красных
Бригад» из оборончества в «пропагандистское наступление» является
«инфильтрация» на Туринский завод «Фиат», где организация впервые начала не
просто поддерживать градус насилия, но и направлять его.
В середине 1972 года Мара Кагол и
Альберто Франческини приезжают в Турин для организации здесь новой региональной
колонны. Город в этом плане был весьма перспективен: на крупнейшем местном автомобильном
заводе функционирует рабочий совет с участием более 4 тысяч делегатов, а кроме
того, внутри коллектива трудящихся уже образовалось «радикальное ядро»,
активнейшим образом принимавшее участие в различных фабричных протестах. С
лицами, закрытыми пассамонтанами или красными платками, эти радикалы перемещались
по цехам, подавляя штрейкбрейхеров и ренегатов, побуждая колеблющихся принимать
участие в забастовках и стачках.
 |
| Маргерита Кагол, одна из руководительниц туринской колонны |
«Эти товарищи, - говорит Франческини, - с помощью довольно значительной цепи посредников, дали нам знать о
готовности вступить в контакт с BR. Мы сомневались: всё, таки
шаг в сторону вооружённой борьбы это страшный и решительный шаг. А они,
несмотря на насильственный характер своих выступлений, всё-таки продолжали
оставаться в рамках «незаконного рабочего движения», которое компания как бы не
замечала, а официальный профсоюз прикрывал, в то время как наша цель была ясна:
организация герильи на крупнейших итальянских фабриках. Мы понимали, что
распространение листовок – это дело, не дающее практически никакого результата…
Мы предпочли для начала перетянуть на свою сторону рабочих лидеров, людей,
пользующихся авторитетом в среде трудящихся».
Таких, как Анджело Базоне, который
являлся бесспорным главарём «нелегальных». «Это
правда, - подтверждает Джулиано Феррара, тогдашний руководитель заводской
секции Компартии, - Базоне был одним из
лучших наших профсоюзных активистов. Я понял, что он начал склоняться к
вооружённой борьбе, после того, как увидел его в баре с ними, с бригадисти».
 |
| Анджело Базоне |
Осенью-зимой 1972-73 гг.
привольная жизнь «нелегального рабочего движения» закончилась. Начались
репрессии руководства, затронувшие «нелегалов» не меньше, чем традиционную
заводскую левую. Появление BR
в Турине как раз относится к этому периоду. В начале ноября происходят первые
столкновения внутри заводских стен между «нелегалами» и членами правой
«Итальянской Национальной Профсоюзной Конфедерацией Трудящихся» (CISNAL), вставшей на сторону
администрации в трудовом споре вокруг коллективного договора. 25 числа протест
выливается на улицы города, и вновь происходят столкновения рабочих с фашистами
и полицией. На следующий день, около 9 часов утра, «Красные Бригады» сжигают 9
автомобилей членов CISNAL,
сопроводив акцию выпуском листовки, гласившей: «Мы раздавим фашистов Мирафьори и Ривальты (пригороды Турина, где
располагались предприятия FIAT)!
Убирайтесь с наших заводов и из наших
кварталов!».
 |
| Один из уличных манифестов BR |
В середине декабря концерн принял
меры для снижения заводского насилия, озвучив готовность к диалогу по вопросу
пересмотра коллективного договора. Были даже восстановлены пятеро уволенных
профсоюзных активистов, однако на следующий день, 17 декабря, «Красные Бригады»
сожгли ещё 6 автомобилей членов CISNAL и «Итальянского Профсоюза Работников Автопрома», повторив в
распространённых листовках те же самые угрозы в отношении фашистов Мирафьори и
Ривальты.
Тем временем, в январе 1973 в
римском квартале Эур в условиях максимального давления неофашистское
Итальянское Социальное Движение (MSI) проводит свой очередной конгресс. В Турине «Красные Бригады»
отвечают на это нападением на штаб-квартиру CISNAL под воинственным слоганом «Нет фашистскому конгрессу в Риме!». Все последующие дни в Турине
бушуют антифашистские и антиправительственные демонстрации и беспорядки,
кульминацией которых становится похищение «Красными Бригадами» 12 февраля провинциального
секретаря CISNAL Бруно
Лабате, который был допрошен, обрит наголо, а затем привязан к столбу близ
проходной завода FIAT в
Мирафьори с позорной табличкой на шее, гласившей, что перед вами активист «фашистского псевдопрофсоюза, который администрация
насаждает на наших заводах для того, чтобы раскалывать рабочий класс, для
организации штрейкбрейхерства, для шпионажа и доносительства».
Заканчивается коммюнике призывом «Война
фашизму Альмиранте и Андреотти (Альмиранте – лидер MSI, Андреотти – премьер-министр
Италии)! Вооружённая борьба за коммунизм!».
Эта операция, завершившая период
подъёма заводского насилия, возглавленного «Красными Бригадами», вызвала массу
критических откликов со стороны новых левых. Газета «Lotta Continua» квалифицировала
похищение как «безответственную и
эксгибиционистскую акцию, осуществлённую в момент, когда Государство развернуло
в Турине действительно мощную провокационную работу». Группа «Манифест»
напротив, утверждает, что «профсоюзные
деятели из CISNAL, не справившись с задачей
подавления рабочих, приступили к провокациям…, но даже и здесь они
оскандалились…Акция «похищения» была осуществлена в 13:30, то есть в самый
разгар рабочего дня, когда на улицах полно людей». Итальянская Коммунистическая
Партия устами одного из её руководителей Альберто Минуччи, иронизирует: «Этот молодчик из фашистского профсоюза средь
бела дня спокойно привязан к столбу, посреди многолюдной площади, в прямой
видимости охраны завода и на глазах у сотен рабочих, шедших через проходную.
Театральность всего этого действия наводит на мысли о недостаточном
правдоподобии».
Громкие инициативы «Красных
Бригад» в Турине могли бы получить своё продолжение, если бы не события в
Милане, который с конца января 1973 года приковал внимание всей страны.
Началось всё с того, что во время
регионального конгресса MSI
некими активистами был ранен в голову адвокат Адамо дельи Окки, бывший
партизан-монархист и руководитель антикоммунистического движения «Молчаливое
Большинство» (Maggioranza Silenziosa).
Вслед за этим улицы Милана заполонили участники левых организаций,
скандировавшие «Фашист Дельи Окки в
больнице – привет конгрессу Национальной Правой!» (Il fascista Degli Occhi all ospedale – saluto al
congresso della Destra Nazionale!). Вечером 23 января во время
антифашистской манифестации перед университетом Боккони, студенты, требовавшие
открытия заведения, вступают в схватку с полицией. Столкновения с применением
бутылок с зажигательной смесью заканчивается трагически – полицейский агент
стреляет в одного из демонстрантов, - Роберто Франчески, - который умирает от
полученных ран несколькими днями спустя. На следующий день Милан погружается в
пучину насилия – многочисленные шествия вооружённых членов внепарламентских
левых групп, скандируя лозунги, вроде «Товарищ
Франчески будет отмщён при помощи пролетарского правосудия!», не только
атакуют неофашистов, попадавшихся под руку (основным местом сбора миланских
фашистов в тот момент была площадь Сан-Бабила), но и врываются в
государственный университет, где избивают ректора Скьявинато, известного
симпатиями к ультраправым.
 |
| Похороны Франчески |
Не успели страсти улечься, как
неофашисты дали новый повод для их закипания. 7 апреля в руках у правого
активиста Нико Ацци, связанного с редакцией неофашистского журнала «Феникс» (La Fenice), взрывается бомба,
которую тот размещает в туалете пассажирского поезда Турин-Рим. Прибывшие
полицейские обнаруживают рядом с тяжело раненым Ацци несколько экземпляров
газеты левой организации «Борьба продолжается», которые должны были быть
разбросаны на месте теракта для того, чтобы переложить ответственность за атаку
на радикальных коммунистов. В обществе вновь всплывает тема ответственности
неофашистов за серию терактов 1969 года и связей между правым лагерем и
спецслужбами.
Тем временем MSI уже запланировало на 12 апреля
крупную демонстрацию протеста против «красного террора». Полиция запрещает манифестацию
по причине проведения как раз в этот день ежегодной ярмарки, однако неофашистов
это не останавливает: около пяти часов вечера в центре Милана собирается весь
свет местных антикоммунистов – начиная от радикалов из «Национального
Авангарда» и «Нового Порядка», «наци-маоистов» из «Народной Борьбы», заканчивая
социал-демократами и республиканцами из «Движения Революционного Действия» и
просто взволнованными мещанами из «Молчаливого Большинства».
Толпа неофашистов следует к
префектуре города, по дороге врываясь в Студенческий Дом Виале Романья. Далее
следуют многочисленные столкновения с полицией, во время одного из которых, на
улице Белотти неофашисты Витторио Лои и Маурицио Мурелли запускают в кордон
карабинеров две ручные гранаты, в результате чего погибает полицейский Антонио
Марино и 12 других получают ранения.
Спустя два дня, уже в Риме,
происходит нападение на квартиру Вирджилио Маттеи, руководителя секции MSI в квартале Примавалле. В
пожаре погибают двое сыновей Маттеи: 8-летний Стефано и 21-летний Вирджилио. В
поджоге будут обвинены активисты «Potere Operaio», которых в 1975 году суд оправдает, что приведёт к
мощным столкновениям между неофашистами и ультралевыми.
Наконец, 17 мая во время
торжественного открытия бюста в честь убитого год назад комиссара Луиджи
Калабрезе (расстрелянного в Комо, как выяснилось лишь в 1988 году, группой
активистов «Lotta Continua»,
мстивших комиссару за смерть анархиста Джузеппе Пинелли, обвинённого в
организации теракта на Пьяцца Фонтана в 1969 году, и странным образом
выбросившегося из окна спустя 3 дня после задержания), в толпу, собравшуюся
близ штаб-квартиры миланской полиции, где так же присутствовал министр внутренних
дел, некий субъект бросает ручную гранату, осколками которой на месте убивает 4
человек.
Террориста задерживают на месте,
им оказывается 40-летний Данфранко Бертоли, крайне странный тип.
Анархо-индивидуалист, сотрудничавший с
полицией и секретными службами Италии и по их заданию работавший в
Коммунистической Партии с 1966 по 1971, Бертоли некоторое время трудился в
израильском кибуце, откуда вернулся буквально за несколько дней до покушения,
получив от неких, тогда ещё неизвестных лиц, ручную гранату и необходимые инструкции
для осуществления нападения. Лишь в 1998 году выяснилось, кем были сообщники
«анархиста» Бертоли, снабдившие его гранатой и доставившие его к штаб-квартире
миланской полиции, откуда они же должны были забрать террориста после исполнения
акции. Этими соучастниками оказались неофашисты Карло Мария Маджи, Джорджио
Бофелли и Франческо Неами, тогда как косвенное влияние на организацию теракта
оказали реакционный генерал Амос Спьяцци (ранее замешанный в попытке
государственного переворота 5 декабря 1970) и офицер Службы Информационной
Защиты (SID) Джан
Аделио Малетти.
Каждый из этих тёмных эпизодов
оставлял свой след в массовом сознании, вызывая множество вопросов и
подтверждая на практике домыслы левых «паникёров» о подготовке военного
переворота в Италии.
В этот напряжённый период
итальянской истории, длившийся с февраля по июнь 1973 года, вооружённая партия
не проявила никакой активности, дав почву для различного рода слухов и
предположений, касающихся возможного сотрудничества «фантомных» «Красных
Бригад» со спецслужбами и участия их в реализации «стратегии напряжения».
Однако, оставив в стороне
практику, BR взялись за
теорию, выпустив в марте 1973 второй программный документ, сформулированный,
как обычно, в форме автоинтервью. В нём «бригадисти» продолжили гнуть свою
линию, касающуюся усиления «демократической диктатуры» и наступления буржуазии
на интересы трудящихся. Именуя себя, в духе Льва Троцкого, «фракцией пролетарских самураев», BR продолжают называть
вооружённую борьбу кульминацией политической работы по организации
пролетарского авангарда. В этой связи «Красные Бригады» хоть и классифицируют ИКП
как «значительную демократическую силу»,
но сила эта «последовательно проводит
стратегию, противоречащую нашей стратегии», ибо «бесполезно и бессмысленно и далее атаковать режим только с помощью слов».
И BR осторожно
выражают надежду, что вооружённая борьба подстегнёт тех из деятелей ИКП,
которые ещё колеблются или продолжают верить партийным вождям, сделать
«правильный выбор», вслед за такими коммунистами как Секкия, Ладзанья или
Фельтринелли.
BR категорически отметают все обвинения в терроризме, указывая,
что в их задачу входит лишь организация революционного сопротивления и
строительство пролетарского военного аппарата, устойчивого под натиском
контрреволюции и реформизма. «Какое
отношение это имеет к терроризму?».
Но в целом, опубликованный
документ, так же как и первый, не привлёк никакого особенного внимания даже в
среде внепарламентской левой, поглощённой политическими проблемами актуального
момента и участием в различного рода уличных схватках с фашистами и полицией.
Вновь к боевым действиям «Красные
Бригады» приступают лишь в конце июня, когда в Милане группа боевиков во главе
с Курчио, Мараски и, возможно, Моретти совершает налёт на штаб-квартиру
«Христианского Союза Предпринимателей и Бизнесменов» (UCID). Вслед за этим, 28 июня «бригадисти»
поддерживают протест рабочих-металлистов завода «Альфа-Ромео», похитив инженера
вышеупомянутого предприятия Идальго Минкуцци. Так же, как и в случае с
Маккиарини, инженер был заброшен в кузов фургона, там же допрошен, а после
сфотографирован с табличкой на шее, гласившей: «Фашистский руководитель Альфа-Ромео – Никто не останется безнаказанным
– Ударь одного, научишь сотни – Вся власть вооружённому народу».
Единственным фактором, несколько смазавшим впечатление об акции, являлась
эмблема на табличке – вместо пятиконечной красной звезды, Марио Моретти
нарисовал шестиконечную звезду.
 |
| Та самая злополучная табличка |
Теперь коммунистическая «Унита»
заговорила о «бандитской организации,
действующей преступными методами, целью которой является продолжение стратегии
напряжения…Причём авторы акции настолько глупы, что путают коммунистический
символ с гербом государства Израиль». Газета «Рабочий Авангард» (Avanguardia
operaia), выпускаемая одноименной группой, так же настаивает, что похищение
Минкуцци является провокацией, попутно уточняя, что все арестованные в прошлом
году по делу «Красных Бригад» уже находятся на свободе, потому что там они «более удобны для государства».
Были и другие версии происхождения
«Красных Бригад»: например, в одной из статей от 12 декабря корреспондент
«Унита» на основании беседы со стариком-курьером в поезде Милан-Турин
высказывает предположение, что BR
это не более чем группа психически больных и наркозависимых людей.
Социалистическая «Аванти»
высказывается в целом в том же духе, однако вынуждена признать, что на заводе
«Альфа-Ромео» действительно царит произвол управляющей администрации и что этот
произвол, рано или поздно, может привести к печальным результатам и зарождению
реального терроризма в среде молодых и горячих экстремистов.
Вскоре, однако, полемика,
поднявшаяся вокруг дела Минкуцци сама собой сошла на нет, будучи оттеснена
двумя другими масштабными событиями – военным переворотом в Чили и началом
Войны Судного Дня в Палестине.
Именно события в Чили послужат
толчком к рождению т.н. «еврокоммунизма», когда генеральный секретарь ИКП
Энрико Берлингуэр, предложил партии пойти на «исторический компромисс» с христианскими демократами (то есть отказаться от идеи революции,
ради возможности войти в правительство), который гарантирует сохранение
демократических институтов и откроет ИКП путь для легального установления
социализма. Предложенный Тольятти на 30 лет раньше (и де-факто принятый
президентом партии Лонго, который попытался прикрыть свой оппортунизм термином
«блокирование»), отныне «исторический компромисс» стал реальностью, вызвав бурю
ненависти к партии со стороны новых левых. Причём теоретически обоснован этот
поворот к буржуазной демократии был идеально – помимо ссылок на Энгельса и его
идею о возможности легального прихода к власти коммунистов, для «освящения»
еврокоммунизма использовался так же авторитет Антонио Грамши, который
действительно писал о возможности создания тактических блоков с
несоциалистическими силами в рамках борьбы против фашизма.
10 декабря «Красные Бригады»
ставят точку в своей годовой деятельности – около половины восьмого утра прямо
у собственного гаража BR похищают руководителя отдела персонала компании «Фиат»
Этторе Америо. На этот раз пленение длилось не какие-то часы, а аж восемь дней,
в течение которых региональные группы «бригад» осуществили серию
пропагандистских действий не только в Милане, но и в Турине, Генуе (где вокруг
рабочего Рокко Миколетто был выстроен эмбрион новой колонны). К примеру,
напротив проходных заводов «Сименс» в Милане и «Порто Маргера» в Венеции были припаркованы
автомобили с динамиками на крышах, с которых, под звуки «Интернационала», активисты
распространяли среди рабочих прессу BR. Ну и, как обычно, в газеты была разослана «традиционная»
фотография похищенного, позирующего на фоне революционных знамён и лозунгов.
Вся эта кампания фактически стала
точкой отсчета в истории «Красных Бригад» как общенациональной организации.
Стало очевидно, что BR
уже не просто группа хулиганов с миланских заводов, но довольно крупная
структура, опирающаяся на многочисленных активистов в нескольких промышленных
городах итальянского севера. Это дало повод предположить, что, по крайней мере,
какая-то часть самораспустившейся в конце мая 1973 года «Рабочей Власти»
влилась в «Красные Бригады».
Тем временем казалось, что страна
вступила в эпоху умиротворения. Традиционная левая на волне внутренних
дискуссий порядочно сдала свои позиции. Новая левая благодаря серии уличных
выступлений была маргинализирована и оттеснена на самый край политического
поля, где отряды левых экстремистов были увлечены исключительно драками с
такими же маргинальными ультраправыми боевиками. Силы безопасности государства,
неоднократно заявляя о сохранении контроля над ситуацией, по сути мало обращали
внимание на проделки «Красных Бригад», которые, несмотря на пафосную
фразеология, по крайней мере публично не выходили за рамки обыкновенного
политического хулиганства.
