6. Восстание буржуазии и мелкой буржуазии против собственной морали: экзистенциализм
Несмотря на явную буржуазную направляющую книги Льюиса, нельзя отрицать некоторых важных выводов, сделанных автором. Льюис осознал, что культура бедности, падение по социальной лестнице, люмпенизация со всеми её моральными ценностями может распространиться не только на самих люмпенов, но и на все общественные классы в целом, всё общество может люмпенизироваться.
Например, он подчёркивает, что «культура и субкультура бедности возникает в различных исторических контекстах, она склонна к развитию в момент, когда социально-экономическая система находится в процессе распада или замены на другую, как в случае перехода от феодализма к капитализму или в период промышленной революции». То есть, люмпенизация напрямую не связана со снижением социально-экономического уровня жизни, а скорее с переходным этапом истории, влекущим за собой радикальную перестройку общества, деградацию различных слоёв и социальных страт.
Это подтверждается теми противоречиями, которые возникают сегодня в среде среднего класса, внутри которого живут и развиваются тезисы культуры бедности, оформленные в социально-философскую доктрину экзистенциализма: «Сегодня различные деятели среднего класса отчаянно пытаются вернуться к собственному пониманию жизни, однако в этом им мешает культура бедности, воспринимаемая большинством как естественный феномен существования».
Возможно, Льюис не знает, что средний класс, как и всякий другой, имеет свои страты и свою динамику. Точнее, начиная с Первой Мировой войны внутри среднего класса ширились страты, завоевавшие большинство после Второй Мировой, осознававшие бесперспективность будущего. Осознававшие, что капиталистическое и неоколониальное общество обрекло их на автоматическое существование в рамках свободного рынка. Осознававшие иррациональность жизни при капитализме, которая представляет собой не более чем комплекс условных реакций и рефлексов. То есть, это большинство приняло точку зрения, гласящую, что у него нет будущего, а следовательно, нет никакой морали.
Таким образом произошло восстание буржуазии против собственной же буржуазной морали, закончившееся триумфом концепций экзистенциализма, фактически являющимся апофеозом буржуазной нравственности эпохи капиталистического апогея. Главной категорией экзистенциалистской морали стал принцип индивидуальной свободы: то есть, делать всё, что хочется. Немедленное удовлетворение биологических потребностей становится главным требованием жизни, существования.
Другой категорией экзистенциализма является индивидуализм. Это чистейшая мелкобуржуазная моральная философия бесклассового человека, отчаянно ищущего в жизни свой собственный спасательный круг. Его мораль аморальна, поскольку удовлетворение собственных желаний является высшим критерием нравственности, критерием отношения индивидуума с обществом, частью которого он является. Эта категория достигла особого расцвета в послевоенный период, когда капиталистическая Европа не сумела восстановиться, а сталинизм отбросил всякие революционные перспективы. Между этих двух огней европейского капиталистического общества и оппортунизма массовых коммунистических партий, возник третий путь, путь самого крайнего индивидуализма, взятый на вооружение мелкой буржуазией, стремительно несущейся в пучину аморальности.
Мы должны уяснить, что это восстание привело к люмпенизации буржуазной морали, которую мелкие буржуа пытались очистить от первородного греха, предав ей налёт интеллектуальности. Но от фактов убежать нельзя. Именно люмпен изначально является крайним индивидуалистом, подчиняющимся всем импульсам жизни, живущим только сегодняшним днём, делающим выбор в сторону «полной свободы» и отвергающим любую программу существования исходя из реалий собственной жизни (которая протекает либо в тюрьме, либо в трущобах). Мелкобуржуазные экзистенциалисты подвели под эту концепцию индивидуализма и аморальности философскую программу, приняв жизнь люмпена в качестве своей религии и доктрины. Таким образом, расширение в современном мире «новой» буржуазной морали является лишь отражением широкой люмпенизации слоёв мелкой буржуазии и кризиса самого буржуазного общества.
