8. Партизанская мораль
В противостоянии ко всему этому моральному и политическому разложению, в послевоенный период выросла партизанская мораль.
Несмотря на многочисленные вопли «спонтанеистов», защищающих партизанские движения последних лет, очевидно, что программа и мораль герильи является антиподом «спонтанеизма».
Герилья – это не спорадическая борьба энтузиастов, но, напротив, затяжная война профессионалов, требующая железной дисциплины и организации. Это отрицание революционной стихийности, максимальное выражение организации, антиспонтанеизма. Это война тысяч боёв и она имеет мораль, адекватную поставленным задачам. Нравственность герильи, как и её организация, принесена в жертву борьбе. Абсолютно все аспекты жизни, такие как секс, еда, культура и т.д. приносятся в жертву потребностям вооружённой борьбы, которая является решающим фактором в многочисленных ограничениях.
В горах, в окружении врага, могут пройти годы без общения с женщинами. И случайные встречи с сельскими девушками не спасут положения, так как иметь какие-либо отношения с ними партизану запрещено. Мы можем голодать, но предпочтём умереть, нежели будем грабить фермы и участки крестьян. Твой товарищ может быть ранен во вражеской засаде, но ты должен вытащить его из-под огня даже под угрозой для собственной жизни, поскольку партизанская мораль требует, чтобы никто из герильерос не попадал живым в руки противника, дабы избежать дальнейших пыток.
Эта мораль ведёт к полному отрицанию сиюминутных культурных и биологических потребностей в угоду будущему, в угоду борьбе, герилье. Это чувство долга является одним из основных элементов нашего триумфа. Отрицание всех человеческих потребностей для максимальной реализации потребностей революции и гражданской войны против эксплуататоров.
Существуют элементы, которые проповедуют крайние сектантские формы этой морально-этической линии, напоминающие пуританство. Это неслучайно, поскольку партизанская мораль синтезирует в себе многие элементы моральных доктрин прошлого, являвшихся прогрессивными для своего времени, такие как мораль первых христиан, так же отрицавшая все потребности человека в интересах религиозного принципа.
Наконец, после осознания процесса разложения внутри партии, после изучения всех буржуазных, мелкобуржуазных и люмпен тенденций, присутствующих в наших рядах, мы подошли непосредственно к концепции «революционной морали», которую Троцкий определил как все формы действия, приближающие триумф революции. Наша мораль является отрицанием всех других форм нравственности, и хотя с некоторыми из этих форм мы имеем точки соприкосновения в определённый момент, они, эти формы, являются лишь дальними родственниками нашей партизанской морали. Итак, мы вступаем на путь революции, принимая её политический, моральный, теоретический и мистический аспекты. Мы уже вышли из катакомб и это важно.
