Корни вооружённой группы
После загадочного исчезновения Эрнесто Гевары и последующего его возвращения в публичный свет в виде командующего боливийской «Армией Национального Освобождения», идеи развёртывания вооружённой борьбы переживают второе рождение, связанное с революционным панамериканским проектом «Че». В соответствии с ним, на обширных территориях, охватывающих север Аргентины, собственно Боливию и юг Перу, должна была быть развёрнута полномасштабная партизанская война, которая и создаст все необходимые условия для свершения панамериканской антиимпериалистической революции. Как только до общественности были доведены основные постулаты столь тенденциозного проекта, по всей Латинской Америке, как грибы после дождя, начали возникать «группы поддержки» боливийской герильи Гевары. Не стала исключением и Аргентина, где появилось несколько прото-партизанских групп, планировавших в дальнейшем включиться в борьбу «Че». Один из бойцов такой группы вспоминает:
«Да, мы родились как группа поддержки герильи, которую вёл «Че». Мы ознакомились с его революционным проектом и решили включиться в него. Тогда наша группа была крайне мала и объединяла товарищей, вышедших, в основном, из традиционной левой. Хотя были среди нас и перонисты, склонявшиеся к так называемой «новой левой», и люди, вообще не имевшие никакого политического опыта. Мы были просто друзьями, товарищами по политической борьбе, объединёнными идеей создания аргентинской колонны Команданте Эрнесто «Че» Гевары. Мы не формировали свою независимую политическую линию, у нас даже не было названия. Все наши помыслы были связаны лишь с развитием организации, центральной фигурой которой был Гевара».
Парадоксально, но военное поражение «Че» в октябре 1967 года привело к политической победе его концепций. И хотя панамериканский революционный проект был фактически забыт, новая революционная стратегия, отвергающая основные постулаты марксизма (в частности – аспект ожидания объективных условий для революции), чуть позже чётко сформулированная Роже Дебре под названием «фокизм», обрела невиданную популярность.
В диссидентском крыле аргентинской коммунистической партии начинают вызревать уже конкретные концепции вооружённой организации. Масла в огонь подливают примеры соседних стран – Бразилии и Уругвая, где более-менее успешно действуют городские герильерос Маригеллы и Сендика. Возникшая после смерти «Че» дискуссия о низкой результативности классической сельской герильи, была разрешена в пользу так называемой «городской герильи»: уже в начале 1969 года диссиденты из Компартии основывают в провинции Тукуман партизанский очаг, ориентирующийся на действия в городской среде. Происходят первые «пробы пера» и остальных групп, сформированных сторонниками вооружённой борьбы. А таких сторонников в те времена было множество и в Коммунистической Партии, и в Революционной Коммунистической Партии, и в Федерации Коммунистической Молодёжи…
Ситуацию окончательно взорвала цепь майских городских восстаний 1969 года, кульминацией которых становится знаменитый мятеж в Кордобе 29 числа («Кордобасо»). В течение нескольких часов восставшими студентами и рабочими была взята под контроль бОльшая часть города, ввиду чего военная хунта была вынуждена направить войска для подавления бунта. Вся страна увидела, как огромная, но полностью дезорганизованная, народная сила потерпела полное поражение от хорошо организованных правительственных сил. Марксисты и революционные перонисты, окончательно убедившись в том, что в стране назрела предреволюционная ситуация, приступают к боевым действиям. Именно к середине 1969 года относятся первые шаги групп, эмбрионов будущих организаций, которые в 70-х станут в авангарде революционной борьбы – это, в первую очередь, «Монтонерос», «Вооружённые Революционные Силы» и «Народная Революционная Армия»
Операция «Минимакс»
До восстания в Кордобе, предшественники FAR провели несколько небольших акций, - в основном подрывов бомб, - не имевших особого военного значения. Однако, после «Кордобасо» сама жизнь дала повод начать более активные действия – президент Никсон неосмотрительно назначил главным послом США в Аргентине фигуру, символизирующую власть монополистического капитала – господина Рокфеллера. Тотчас же возникает альянс небольших вооружённых группировок, протестующий против нахождения столь одиозного капиталиста на территории родины. Другой целью созданного альянса стала поддержка «Инти» Передо - боливийского партизана, вновь поднявшего упавший флаг герильи, и, точно так же как и Гевара, вскоре потерпевшего военное поражение.
Итак, в середине 1969 года мини-альянс в знак протеста против Рокфеллера, приступает к саботажным действиям против американских корпораций, базирующихся в Аргентине. Предшественники «Вооружённых Революционных Сил» проводят серию поджогов супермаркетов в Буэнос-Айресе. Это первый серьёзный опыт городской герильи позволил подготовиться бойцам к началу второго этапа борьбы – непосредственно к вооружённым действиям.
Операцию по поджогам крупных супермаркетов можно называть первой акцией группы, которая позднее станет «скелетом» FAR, - если хотите, это первая акция прото-FAR, с которой началось непосредственное строительство будущей организации. Спустя несколько месяцев «Вооружённые Революционные Силы» наносят первый серьёзный экономический удар – в апреле 1970 года ограблен банк в Дэн Торкуато. Но первое «официальное» появление FAR в публичном свете связано, конечно, с захватом города Гарин 30 июля 1970 года.
Гарин
Идея захвата города сама собой родилась из внутренней дискуссии, о важности городской герильи, возникшей после провала «Кордобасо». Именно в ходе этой дискуссии, бойцы прото-FAR взяли за основу концепции, выработанные и реализованные в жизнь партизанами Маригеллы в Бразилии и уругвайскими «Тупамарос». С этого момента начинается строительство дисциплинированной организации с жёсткой политической линией, которую можно назвать сталинистской, чьей генеральной целью стало «одновременное развитие всех типов революционной работы». И основной оперативной целью свежесозданной структуры становятся проведения акций «вооружённой пропаганды».
Оглядываясь на опыт уругвайских товарищей, было решено, подобно тому, как «Тупамарос» в октябре 1969 захватили город Пандо (с чего и начался неконтролируемый рост организации), провести подобную же пропагандистскую операцию по занятию какого-нибудь небольшого городка. Поначалу даже предполагалось назвать будущую акцию «Пандито» («маленький Пандо»), однако в историю она вошла под другим именем – «Операция Габриела».
Целью данного действия стало комбинирование в единой акции сразу нескольких аспектов: во-первых, экспроприации, как главного аспекта организационного развития, а во-вторых, демонстрация эффективности акций подобного рода – акций, наиболее ярко доносящих до общественности цели и методы борьбы.
Политические факторы никак не влияли на решение о проведении операции. В основе захвата Гарина лежали чисто военные причины. Хотя, можно заметить, что некоторые факторы всё-таки учитывались: так, Гарин находится в непосредственной близи столичной зоны, где широко развита индустриальная промышленность: здесь находится завод «Форд» и множество других мелких фабрик, принадлежащих, по большей своей части, США. Весь этот индустриальный бум произошёл после открытия Панамериканского Шоссе, пролегающего как раз близ Гарина, расположенного в 35 километрах от Буэнос-Айреса. И проведя операцию здесь, FAR рассчитывали заполучить поддержку местного пролетариата, угнетаемого североамериканскими капиталистами.
В ходе разработки плана атаки, было потрачено уйма времени на наблюдение и оперативную разведку. Каждый из 45 товарищей, участвовавших в акции, лично осмотрел место будущего действия и высказал своё мнение на этот счёт. Выслушав выводы всех бойцов, руководство подготовило генеральный план операции, учтя все возможные проблемы и огрехи. В итоге, акция была исполнена практически идеально.
За каких то 50 минут основными силами в 36 человек (12 девушек и 24 парня) был оккупирован город с населением более 30 тысяч человек. Одновременно, в течение 11 минут, были атакованы и экспроприированы полицейский комиссариат, банк, местный офис телефонной компании (благодаря чему была нарушена связь Гарина с другими населёнными пунктами), в одном из частных домов была уничтожена радиотелефонная мини-станция, взят под контроль главный железнодорожный узел… В ходе операции было захвачено около 3 миллионов долларов, некоторое количество оружия, полицейская форма и много других полезных вещей. Всей акцией руководил Карлос Энрике Ольмедо, главный шеф FAR. Ему помогали оперативные руководители – Роберто «Чёрный» Кьето и Маркос «Лусио» Осатинский.
Нужно отметить, что захват Гарина не был оригинальной акцией FAR, но стоял в одном ряду с подобными же захватами, осуществлёнными движением «Монтонерос» в феврале и начале июля 1970 года (речь идёт об операциях в Прогресо и Ла Калера).
 |
Операция увенчалась успехом. Все партизаны выйдут из города без потерь. Сама акция прошла так же практически бескровно – лишь один полицейский был убит в ходе штурма банка. Вся страна в тот день впервые услышала название «Fuerzas Armadas Revolucionarias», из выпущенного организацией «Сообщения № 2».
Второй раз имя FAR облетит всю страну в связи с инцидентом, произошедшем в Трелеве.
Трелев
15 августа 1972 года группа политических заключённых исправительного учреждения «Роусон», находящегося в провинции Чубут на юге Аргентины, совершила попытку побега. В операции принимали участие боевики трёх группировок – одиннадцать человек из «Народной Революционной Армии» (Ejercito Revolucionario del Pueblo), четверо из FAR и ещё четверо из «Монтонерос». Шестеро из них сумели таки бежать и на самолёте достигли Чили. Остальные девятнадцать были расстреляны 22 августа на военно-морской базе «Альмиранте Сар».
В специальной тюрьме «Роусон» встретилась лучшая часть руководителей вооружённых революционных организаций Аргентины. Между 1970 и 1972 годами насилие против военной диктатуры генерала Лануссе, сменившего дискредитировавшего себя генерала Онганиа, достигло небывалого размаха. В стране действовали десятки вооружённых структур самого разного оттенка – от малочисленных, пока, троцкистов и маоистов, до последователей христианской «теологии освобождения». Хунта усиленно боролась с проявлениями организованного политического насилия, но без особого успеха – взамен разгромленных, создавались новые вооружённые ячейки.
Комитет, занимавшийся подготовкой побега, был сформирован Марио Роберто Сантучо (ERP), Энрике Горриараном (ERP) и Маркосом Осатинским (FAR). Был запланирован побег 110 заключённых и уже за три месяца до самой акции комитет выработал непосредственно генеральный план операции. Было подготовлено несколько комплектов формы тюремных охранников, со всеми необходимыми знаками различий. Изучен график полётов самолётов, совершавших посадку в аэропорту Трелева. Налажена связь со сторонниками на свободе, которым было поручено обеспечение технического аспекта акции.
Поначалу в наличии у заключённых имелось лишь два пистолета, но планировалось в ходе операции разоружить охранников, после чего, согласно советам незабвенного Маригеллы, бежать с «реквизированным» оружием. Изначально операция должна была быть осуществлена только боевиками ERP и FAR при поддержке непосредственного руководства этих групп: главари «Монтонерос» поначалу отказались участвовать в операции, боясь дискредитации движения в глазах общественности перед предстоящими выборами. Однако, после некоторых раздумий, заключённые «монтонерос» под руководством Фернандо Вака Нарваха, таки согласились участвовать в попытке. Решение было правильным, ведь именно Вака Нарваха на последнем этапе операции проявил особую выдержку, позволившую партизанским руководителям таки вырваться из тюрьмы: одетый в униформу полицейского офицера, именно он приказал остановить самолёт, начавший было свой разгон по взлётно-посадочной полосе.
Исправительное учреждение «Роусон» было поделено на восемь секторов, в четырёх из которых содержались политические заключённые: женщины содержались на последних этажах. 15 августа, около половины седьмого вечера, по взмаху свитера, совершённому Марио Сантучо, операция началась. С потрясающей точностью, всего за десять минут, были нейтрализованы примерно шестьдесят охранников, один из них в ходе начавшейся борьбы был убит. Маркос Осатинский, руководитель FAR, был тем, кто произвёл выстрелы, убившие гвардейца.
Все заключённые, в соответствии с планом, были пронумерованы от 1 до 110: первые номера получили руководители операции, после шли политические кадры, самые последние номера достались рядовым комбатантам.
Очевидно, нескольким адвокатам, оказывавшим услуги бойцам ERP, удалось пронести в тюрьму оружие, которое и использовалось при побеге.
За стенами тюрьмы беглецов уже ждали несколько грузовиков, предназначенных для перевозки заключённых далее, однако, когда изнутри исправительного учреждения послышались выстрелы, водители транспортных средств, предположив, что попытка побега закончилась неудачей, направили свои автомобили прочь. Это было большой ошибкой. Только одна машина осталась на месте: за рулём сидел товарищ из FAR полный решимости либо дождаться соратников, либо погибнуть в борьбе. Именно он и довёз шестерых партизанских руководителей, вырвавшихся из тюрьмы, до аэропорта Трелева. Остальные же прорвавшиеся беглецы попытались достигнуть аэродрома на общественных такси, но к тому моменту, когда они прибыли туда, единственный самолёт BAC 111 уже взлетел.
Шестеро беглецов на этом борту достигли Чили, и уже оттуда направились на Кубу. Второй самолёт, который должен был приземлиться в тот час в Трелеве, будучи предупреждён властями, повернул в сторону от города. Оставшись на лётном поле без возможности покинуть город на самолёте девятнадцать боевиков забаррикадировались в самом здании аэропорта, и, после получения гарантий о безопасности со стороны полиции, сдались властям. Конечно, режим и не думал соблюдать свои собственные обещания.
 |
| Сдача оружия властям в аэропорту Трелева |
22 августа 1972 года, около половины четвёртого утра, девятнадцать заключённых получили приказ покинуть свои камеры в тюрьме военной базы «Альмиранте Сар», куда они были доставлены для разбирательства. Как только они вышли в коридор, раздался треск пулемёта. Немногим после, командование распространило информационное сообщение, повествующее о том, что девятнадцать опаснейших экстремистов вновь совершили попытку побега, отобрав оружие у одного из офицеров. В результате начавшегося боя, шестнадцать человек были убиты, трое тяжело ранены.
Известие о бойне вызвало молниеносную реакцию: в течение следующих трёх дней революционные силы Аргентины совершили более 60 атак на государственные и армейские учреждения в знак мести за погибших. Из своей мадридской ссылки, генерал Перон назвал всё произошедшее отвратительным убийством, а 25 августа Всеобщая Конфедерация Труда объявила в знак скорби 14-часовую забастовку.
До побега из тюрьмы «Роусон», репрессии против революционных сил проходили с применением более-менее легальных методов. Конечно, были и пытки и различные злоупотребления, но всё-таки ещё сохранялся некий фасад законности, и не происходило тех сверхжестких инцидентов, которые начали повсеместно возникать после 1974 года. Можно сказать, что, начиная с бойни в Трелеве, внутри вооружённых сил окрепли представления о том, какими именно методами нужно останавливать терроризм – методами ответного терроризма. Бойня в Трелеве стала прелюдией к тому, что будет происходить позже. И самое горькое, что различные партизанские группы не сделали никаких выводов из этого кровавого инцидента, в котором ведущую роль сыграли «Вооружённые Революционные Силы».
Слияние с «Монтонерос»
После операции в Гарине, осуществлённой с математической точностью, FAR реализовали серию акций, приведших к значительным успехам и выставивших структуру в глазах и общества и других товарищей, как идеально организованную группу, хотя в ходе этих инцидентов и были допущены некоторые мелкие ошибки.
Например, 10 июня 1970 года неудачей закончилась попытка убийства Карлоса Фернандеса Лече, секретаря столичного суда. В апреле 1971 года был атакован военный грузовик и убит один лейтенант, после чего было украдено множество оружия, которое несколькими месяцами позже было использовано в ходе грабежа «Банка Народного Кредита» в Росарио: экономического удара с целью обеспечения организации средствами на много месяцев вперёд. В октябре того же года боевиками из подручных средств было изготовлено собственное коротковолновое партизанское радио, а в декабре был совершён грабёж в карьере близ Кордобы, где было захвачено несколько тонн взрывчатки. В самом конце года – новые грабежи и атаки в Кордобе, кульминацией которых стал штурм нескольких местных радиостанций с целью донесения до общества радикальных революционных прокламаций. Следующий год рассматривался как очень перспективный для организации, которая, благодаря своим акциям, находилась на вершине популярности. И тогда было принято решение приступить к персональным атакам, для наказания тех, кто долгие годы издевался над народом.
В апреле 1972 года в Росарио был убит генерал-лейтенант Хуан Карлос Санчес. Операция закончилась несколько неудачно, так как в начавшейся суете была случайно застрелена продавщица газет. Этой акцией командовал Хуан Роке, «Лино», который затем станет видным руководителем «Монтонерос» и погибнет в 1977 году в столкновении с армией. Так же участвовал в убийстве и другой будущий шеф «Монтонерос» Мартин Грас, который будет арестован в 1977 году и двумя годами позже даст согласие на сотрудничество с властями в проведении кампании по уничтожению герильи.
А тем временем акции FAR продолжались: в 1972 году боевики ограбили на полтора миллиона долларов банк в Буэнос-Айресе, а в октябре добыли ещё больше средств в ходе серии ограблений столичных супермаркетов. Но они вновь совершают фатальную ошибку. В мае этого же года они размещают бомбу в отеле «Шератон». Взрывом убита канадская семейная пара, проводящая свой медовый месяц в столице Аргентины.
Акции, осуществлённые в 1973 году, главными своими целями имели добычу средств и осуществление политической мести. В январе атакован торговый центр в Мунро, в марте происходит покушение против декана факультета точных наук Национального Университета Ла Платы, в мае боевики получают большой выкуп за руководителя предприятия «Меканика Ланин» Энрико Фридмана, а в июне – за высокого служащего корпорации «Кока-Кола» Оскара Кастеля. Считается, - хотя никто и не может подтвердить это, - что все эти похищения с целью получения выкупа были инициированы ввиду необходимости увеличения средств организации для финансирования предвыборной кампании, в которой «Вооружённые Революционные Силы» активно участвовали.
Летом боевики FAR убили лидера перонистского профсоюза Паскаля Альмада, обвиненного в предательстве, после чего полностью сосредоточились на похищениях, для восполнения денежных фондов группы. В июле вновь активизировалось ядро организации в Кордобе, которое до конца года увеличивает количество бомбинг-атак; в основном – против студенческих центров, склонявшихся к так называемому «правому перонизму».
В начале 1974 года переговоры с «Монтонерос» о слиянии двух вооружённых организаций в единый фронт достигают своей кульминации – бОльшая часть членов FAR входит в структуру «Монтонерос», однако символ «Вооружённых Революционных Сил» всё ещё живёт – последний раз имя FAR всплывает в прессе в связи с убийством 31 августа 1974 года директора завода «Рено»…
 |
| Лидер "Монтонерос" Марио Фирменич и лидер FAR Роберто Кьето подписывают соглашение о слиянии организаций |
Центральное марксистское ядро FAR, шаг за шагом следуя за ленинскими принципами революционного авангарда народа, желает быть вместе с народом в борьбе против правительства. Если народные массы предпочитают перонизм марксизму, нужно быть с перонистами. Если перонисты имеют вооружённые группы, долг левых вооружённых групп поддерживать их борьбу во благо народа. Таково было понимание руководством группы политической ситуации в стране. Таким образом, к концу 1974 года FAR полностью интегрировались в «Монтонерос», хотя движение в направлении перонизма началось гораздо раньше.
Ещё после бойни в Трелеве были инициированы переговоры между руководством обеих организаций об объединении сил. В течение некоторого времени, каждая из сторон прощупывала силы другой стороны, надеясь усилиться за счёт противоположного лагеря. В этот же период началась некоторая мутация идеалов – «Монтонерос» всё больше начали склоняться влево, к марксистскому анализу и идеям классовой борьбы, FAR же наоборот – сделали большой шаг в сторону перонистского лагеря. И когда в конце 1973 года стало очевидно, что «Монтонерос», в отличие от троцкистской «Народной Революционной Армии» (с которой FAR так же имели довольно тесные отношения) поддерживает подавляющее большинство народа, когда стало ясно, что «Монтонерос» окончательно разорвали отношения с профсоюзной и партийной бюрократией и поддерживающими их «правыми перонистами», когда «Монтонерос» окончательно провозгласили своей целью создание «сражающейся революционной партии рабочего класса», «Fuerzas Armadas Revolucionarias» бесповоротно встали под знамёна «левого перонизма».
Роберто Пердиа, Маркос Осатинский, Хулио Роке и Роберто Кьето вошли в национальное руководство «Монтонерос». Пердиа в конце концов добился того, чтобы называться «человеком номер два» в организации (после Марио Фирменича), в то время как остальные к концу 70-х были либо убиты, либо просто «пропали без вести».
Кроме того, на решение присоединиться к «Монтонерос» повлиял и тот факт, что за годы борьбы «Вооружённые Революционные Силы» заметно поредели и в новой ситуации гражданской войны между правительством и повстанцами, к которой стремились «левые перонисты» и которая, фактически, перешла в активную фазу в 1975-76 годах, столь малые силы были просто неспособны действовать самостоятельно, без какой-либо серьёзной поддержки.
Карлос Ольмедо, один из создателей FAR и бесспорный главарь структуры на первых этапах борьбы, погиб в столкновении с властями в Кордобе 3 ноября 1971 года («Битва при Феррейре»). Это был не единственный случай, хотя стоит заметить, что в отличие от других организаций, FAR действовали более осторожно и профессионально, поддерживая эффективную подпольную деятельность, но, тем не менее: мало помалу FAR теряют политические кадры, боевиков и симпатизантов. В 1974 году в тюрьмах находились около 200 боевиков, связанных с «Вооружёнными Революционными Силами». Кажется, на тот момент, на свободе находилось не более 300 активистов, хорошо подготовленных и имевших боевой опыт.
