Альянсы с другими этническими группами

Выживание в ожидании революции. История Партии Черных Пантер

Пол Алкебулан

1.4. Альянсы с другими этническими группами

Третьим аспектом влияния Малькольма была идея союзов с другими этническими группами на основе общих интересов и взаимного уважения. Млькольм, после своего паломничества в Мекку, где он наблюдал атмосферу всеобщего братства, независимо от расового происхождения, не раз заявлял о своём разрыве с доктриной «Нации Ислама», утверждавшей превосходство чёрной расы над всеми остальными. Ещё более укрепились его взгляды по этому вопросу после общения с лидерами революционных правительств Египта и Алжира, Ахмедом Бен Беллой и Гамалем Абдель Насером, которые, согласно толкователям из «Нации Ислама», относились к белой расе, и которые вполне искренне выступали (и, самое главное, действовали) против расизма и любого другого угнетения. Хадж и путешествие по Северной Африке привело Малькольма к выводу, что белые как таковые не являются корнем всеобщего зла, как об этом говорила «Нация Ислама». Источником всех мерзостей является капитализм, и он, Малькольм Икс, готов работать бок о бок с белыми ради изменения социального и экономического строя.

«Пантеры» впервые реализовали идеи Малькольма на практике посредством создания предвыборной коалиции с левой «Партией Мира и Свободы» (Peace and Freedom Party) в 1968 году. PFP являлась преимущественно партией белой молодёжи из среднего класса, объединённой протестами против Вьетнамской войны, которые, в качестве ответного жеста, полностью одобрили «Программу 10 пунктов» BBP.

«Пантеры» довольно успешно использовали этот альянс для широкой пропаганды своей платформы в массах. В ходе избирательной кампании ораторы BPP не раз заявляли, что чёрные политики обязаны выступить за освобождение Хью Ньютона, иначе они потеряют свой электорат. Со своей стороны, «Партия Мира и Свободы» так же надеялась расширить собственную социальную базу за счёт приобретения симпатий жителей чёрных кварталов.

В 1968 году коалиция выдвинула Элдриджа Кливера (BPP) на пост президента, а доктора Бенджамина Спока (PFP) на пост, соответственно, вице-президента. Кроме того, альянс пдставил Хью Ньютона в качестве кандидата на пост депутата Конгресса, а Бобби Сейла и Кэтлин Кливер – на посты депутатов государственной ассамблеи. Но, в конечном итоге, в 1968 году большинство чернокожего населения проголосовала за демократическую партию, однако сотрудничество между BPP и PFP не прошло зря: в ходе электоральной кампании были собраны средства на юридическую помощь Ньютону. Кроме того, взаимодействие двух организаций создало прецедент для создания в будущем новых альянсов «Партии Чёрных Пантер».

Предвыборный плакат Элдриджа Кливера

Таким образом был заложен фундамент совместной работы BPP с организациями белых и другими этническими группами США. И в этом состояло главное отличие «Пантер» от «Нации Ислама» и прочих организаций борьбы за гражданские права чернокожих: по мере необходимости партия не стеснялась протягивать руку дружбы иным этническим формациям, имевшим сходные цели.

Например, в 1969 году в Чикаго местное отделение BPP сформировало «Радужную Коалицию» (Rainbow Coalition) с организацией этнических пуэрториканцев «Партия Молодых Лордов» (Young Lords Party), выступавших за независимость Пуэрто-Рико, и белыми леворадикалами из «Партии Молодых Патриотов» (Young Patriots Party), активно действовавшими в среде белых рабочих. Позднее к «Радужной Коалиции» присоединятся революционная организация чиканос (американцев мексиканского происхождения) «Коричневые Береты» (Boinas Marrones), радикальная марксистская группа «I Wor Kuen» (Кулак во имя справедливости и согласия), действовавшая в нью-йоркском Чайна-тауне, и члены «Американского индейского движения».

Пресс-конференция "Радужной Коалиции" с участием "Чёрных Пантер" и "Молодых Патриотов". Апрель 1969

К 1969 руководство «Чёрных Пантер» уже совершенно чётко утверждало, что самоопределение афроамериканцев невозможно без широкомасштабной политической и социальной революции, которая бы охватила всё американское общество, всю страну. Выживание партии в этом контексте напрямую зависело от того, сможет ли она найти общий язык с потенциальными союзниками, которые смогли бы поддержать BPP в опасной борьбе с федеральным правительством США. С этого момента начинается постепенный отход партии от позиций чёрного национализма в сторону идей социализма и классовой борьбы.

Партия теперь утверждает, что основным фактором, мешающим развитию чёрной общины, является капитализм. BPP считает, что только социализм и общественная собственность на средства производства смогут обеспечить экономические условия для успешного развития как чёрной, так и белой части американского общества. BPP называет эту позицию Революционным Национализмом, определяя сей термин как национализм, дополненный социализмом.

«Партия Чёрных Пантер» утверждала, что одной из причин того, что Соединённые Штаты превратились в промышленную сверхдержаву, являлись огромные прибыли, которые обеспечила американским капиталистам сверхэксплуатация негров. «Пантеры» настаивали, что чёрные оставались в рабском положении даже после юридической отмены рабства, поскольку они не имеют ни экономических, ни политических рычагов влияния на власть.

«Партия Чёрных Пантер» начинает обсуждать классовый вопрос внутри чёрной общины, противопоставляя друг другу образы «домашнего негра» и «рабочего негра». Впервые к подобным утрированным символам прибегнул Малькольм Икс, часто использовавший их в своих речах, посвящённых гражданским правам чернокожих. Под «рабочим негром» понимался класс трудящихся и городских люмпен-пролетариев, вынужденных перебиваться случайными заработками, а то и вовсе криминалом. «Домашним негром» был средний класс, чёрные элиты, политиканы, получившие от белого «хозяина»-капиталиста небольшие преференции за то, что «домашний негр», предав интересы рабочих масс, честно служит ему.

«Пантеры» превозносили характер «рабочего негра», непримиримого, презрительно, а иногда и агрессивно относящегося к «домашнему негру», стремящемуся, к вящему удовольствию «хозяина» занять место руководителя чёрного сообщества.

Опасения по поводу позиции чёрных элит оправдывались не раз – Кэтлин Кливер прекрасно иллюстрирует случай, произошедший в 1968 году, когда коллегия чернокожих адвокатов осталась абсолютно безучастной к бедственному положению арестованного Хью Ньютона. Подобно своим белым коллегам, чёрные юристы были заинтересованы в ведении дел с экономической подоплёкой, и их совершенно не волновало движение за гражданские права, которое на словах они всячески поддерживали. Таким образом, защитником Хью Ньютона стал белый адвокат Чарльз Гарри, который ещё не раз, совместно с другими сочувствовавшими BPP белыми, представлял интересы активистов партии на различных процессах.

Хью Ньютон и Чарльз Гарри

«Пантеры» так же утверждали, что чёрные бизнесмены эксплуатируют афроамериканское сообщество точно так же, как белые. Партия подчёркивала, что, несмотря на признание данного факта, многие чернокожие не желали осуждать «чёрный капитализм», поскольку они воспринимали усилия чернокожих бизнес-воротил как законную попытку завоевания чёрными контроля над экономикой ради общего блага. Многие кроме того считали, что расизм не знает классового разделения и чёрные предприниматели подвергаются угнетению так же, как и чёрные рабочие.

BPP изменили свою позицию в 1971 году, когда партия признала, что чёрные бизнесмены могут стать полезны делу национального освобождения посредством внесения взносов в общую кассу, необходимую для развития социальных программ в чёрных кварталах. Даже более того – партия дошла до того, что предложила в обмен на пожертвования публиковать рекламу в собственной газете. Несмотря на вульгарную грубость, это предложение позволило «Пантерам» примириться со своими потенциальными союзниками из среднего класса.

Отход от радикального негритюда в сторону социализма сыграл решающую роль в противостоянии «Пантер» и «культурных чёрных националистов». Партия под этим определением имела в виду деятелей, которые посредством ношения исторического платья, использования племенного языка и религиозных верований пытались вернуться в своё африканское прошлое. Согласно взглядам BPP, эти люди своими странными действиями могут добиться лишь субъективного ощущения личной свободы, не имеющего ничего общего, и никак не содействующего подлинной экономической и политической свободе чёрного сообщества.

«Пантеры» противопоставляли африканскому традиционализму, реакционному по своей сути, свою «революционную культуру», ведущую к изменению политического положения, а значит – и мировоззрения, чернокожих. В довершение всего партия заявила, что только африканские партизанские движения, борющиеся против колониализма, могут считаться истинными выразителями африканской культуры. BPP в этом вопросе полагала, что культура есть динамичное, быстро меняющееся явление, которое не должно быть одержимым атавизмами доиндустриальной эпохи.

Подобная позиция привела к конфликту «Чёрных Пантер» с таким выдающимся деятелем культуры как Рон Каренга. Каренга являлся одним из современных апологетов радикального чёрного национализма, лидером националистической «Organization Us», базировавшейся в Лос-Анджелесе и конкурирующей с «Партией Чёрных Пантер» в борьбе за лидерство и влияние в афроамериканской общине.

Рон (Маулана) Каренга

«Культурные националисты», в свою очередь, обвинили BPP в насаждении чуждой чернокожим иностранной доктрины, - марксизма, - в результате чего община превращается в марионетку белых коммунистов. Эти довольно накалённые политические споры в конечном итоге позволили правительству спровоцировать чреду кровопролитных столкновений между двумя организациями в 1969 году (подробнее об этом в главе 4).

Политика альянсов продолжилась слиянием BPP со Студенческим Координационным Комитетом Ненасильственных Действий (Student Nonviolent Coordinating Committee). Ньютон стремился включить верхушку SNCC в партию дабы заполучить опытных лидеров и организаторов, тем самым влив новую кровь в национальное руководство. «Комитет», в свою очередь, рассчитывал через партию выйти на контакт с городскими низами. Но, в конечном итоге, союз двух организаций треснул из-за многочисленных разногласий в области руководства.

SNCC действовал в основном внутри южного движения за гражданские права, в то время как BPP охватывали своим влиянием городские кварталы на севере и западе Соединённых Штатов. Стокли Кармайкл, Джеймс Форман и Рэп Браун являлись гораздо более опытными руководителями, нежели Ньютон и Сейл. Таким образом, Кармайкл вероятно рассчитывал, что «Пантеры» безоговорочно примут его в качестве основного лидера, но партия отказалась сделать это. Начались столкновения личностного характера. Главари SNCC заявили, что боевики BPP угрожают им физической расправой, после чего, в 1969 году, альянс с треском рухнул.

«Чёрные Пантеры» так же пытались блокироваться со студенческими группами. Пятый пункт программы BPP как раз был посвящён необходимости образования ради достижения чернокожими своих политических целей. Более того, оба основных идеолога BPP, - Ньютон и Сейл, - начинали свою карьеру в рядах «Союза Чёрных Студентов» в оклэндском колледже «Мэррит», однако фундаментальные противоречия в области практики защиты гражданских прав чернокожих заставили обоих покинуть организацию.

Ньютон и Сейл хотели выйти за пределы кампуса для организации городской группы, желательно, вооружённой. Другие же лидеры намеревались ограничиться стенами студенческого городка. В итоге, главари «Союза» были так же названы «ограниченными националистами», не понимавшими, что студенческая борьба является частью куда более масштабной политической борьбы.

Сей факт, кстати, вскрывает очень важную проблему, негативно повлиявшую на развитие партии. Дело в том, что лидеры BPP были настолько уверены в собственной идеологической правоте, что пытались доминировать в любом процессе, в любом союзе. Такие настроения, понятно, вызывали негативную реакцию со стороны потенциальных союзников. В данном случае, «Пантеры» требовали, чтобы студенты безоговорочно поддерживали все начинания партии.

Множество учащихся напротив, очень неохотно подчинялось директивам партии, не собираясь выступать лишь в качестве политического придатка. Союзы были более успешны, когда речь шла о взаимной выгоде или общих интересах, таких как создание центров обучения для чёрных или кампаний за освобождение чернокожих политических заключённых.

Тем не менее, BPP удалось наладить работу в афроамериканских организациях высших школ и университетов, направленную на развитие чёрных студенческих союзов. В 1968 году в Калифорнии прошла расширенная конференция, посвящённая учреждению национальной организации чёрных студентов. Участники разработали программу из 10 пунктов, очень похожую на программу «Чёрных Пантер». И несмотря на то, что идея общенациональной организации под крылом BPP так и не была реализована, партия продолжала активно работать в учебной среде на низовых уровнях.

Например, в Сан-Франциско «Чёрные Пантеры» закрепились в местном Государственном Университете, Калифорнийском Университете, уже упоминавшемся колледже «Мэррит» и множестве школ. Джордж Мюррей, студент Государственного Университета, являлся «министром образования» партии в течение зимы 68-69 гг. Именно он возглавил забастовку чёрного студенческого союза, к которой затем присоединились белые и латиноамериканские студенты, чтобы заставить администрацию университета удовлетворить требования о создании центра обучения для чёрных. Забастовка стала прецедентом для других чёрных студентов по всей стране, заставив их более агрессивно отстаивать свои требования, посвящённые обустройству специальных центров обучения в кампусах.

Мюррей и другие наиболее активные участники протеста в итоге были арестованы и проговорены к тюремному заключению, но их усилия не пропали даром – центры таки были созданы. В том же году учащиеся колледжа «Мэррит» уже безо всякой забастовки добились создания Афроамериканского Департамента Обучения. Целью этого локального ведомства являлось формулирование междисциплинарной программы в области гуманитарных и социальных наук, посвящённой проблеме афроамериканцев в обществе в целом и вкладу чёрных в американскую культуру. «Пантеры» рассматривали учреждение подобных отделов как шаг вперёд в реализации пятого пункта своей программы.

В 1970 году появился новый повод для налаживания контактов между BPP и студенчеством посредством участия партии в «Революционной Конференции Чёрных Студентов». Присутствующие заслушали доклады лидеров «Пантер» и студентов, активно действовавших под крылом партии по всей стране. Участники так же обсудили такие вопросы, как «доктрина культурного национализма в сравнении с революционным национализмом», «положение политических заключённых», «революционное искусство», «национальное спасение и самооборона».

Ещё ранее, в 1969 году, настоятельная необходимость координации и солидарности перед лицом правительства Соединённых Штатов, сподвигла BPP к организации «Конференции Объединённого Фронта против Фашизма» (United Front against Fascism Conference), где собрались более трёх тысяч делегатов – молодые белые леворадикалы, латиноамериканцы, азиаты, члены «Партии Мира и Свободы», чёрные студенты и члены других афроамерканских организаций.

Многие из участников, однако, не согласились с классификацией политического режима, установленного в Соединённых Штатах как фашистского. Поскольку подобный подход неизбежно вёл к выводу о необходимости вооружённой борьбы против фашистского правительства. Многие потенциальные союзники партии не могли решиться на столь опасный шаг. Множество дебатов так же возникло вокруг тезиса об авангардной роли «Чёрных Пантер» в американском фронте мировой революции.

Итог конференции был не слишком впечатляющ: делегаты согласились лишь с тем, что правительство США действительно подвергает репрессиям своих политических оппонентов. Однако это не обозначает, что страна находится в состоянии фашистской диктатуры. Конференция не стала началом подлинного единого фронта, как на это надеялись «Пантеры», однако сам факт проведения такой встречи доказывает, что уже к 1969 году BPP полностью отказались от былого «чёрного национализма», перейдя с позиций борьбы между расами к типично марксисткому толкованию классовой борьбы. Отказ партии от расовых теорий негритюда дал возможность развитию более эффективной пропаганды в белом сообществе, а так же к началу сбора финансовых средств для кампаний BPP среди белых.

Тактика «Пантер» по созданию различных альянсов продолжилась в 1970 году учреждением межрасовой «Народно-Революционной Конституционной Конвенцией» (Revolutionary People’s Constitutional Convention). Инициатором подобной кампании стал ещё в 1968 году Элдридж Кливер, надеявшийся с помощью неё реализовать десятый пункт программы партии, требовавший, согласно конвенции ООН, проведения референдума, на котором чёрные смогут определить свою дальнейшую судьбу. В течение двух лет Кливер внутри партии пытался продвинуть свой проект, утверждая, что конвенция может быть использована для внешней поддержки BPP. В 1968 году партия даже вышла на контакт с делегатами ООН стран Третьего Мира, заручившись их поддержкой идее плебисцита.

В своих публичных воззваниях, посвящённых референдуму и конвенции, BPP утверждали, что не только чёрные страдают от различных злоупотреблений со стороны белых элит; такой же градус угнетения испытывают и белые, в частности – белая молодёжь. И ради утверждения нового политического порядка, необходима новая конституция, которая зафиксирует свободы всех этнических групп, населяющих США.

«Пантеры» так же напомнили общественности, что афроамериканцы уже вооружены и вполне могут стать военной силой, выступающей гарантом политических прав гражданина. Несмотря на то, что BPP говорила от лица всего чёрного сообщества, нет никаких доказательств, что это большинство действительно верило аргументам «Чёрных Пантер».

Раскручивая конституционную кампанию, «Пантеры» внезапно натолкнулись на серьёзное препятствие: выпущенный из тюрьмы за отсутствием доказательств вины Хью Ньютон внезапно высказался резко против идеи RPCC. Ньютон утверждал, что за время его отсутствия в партии возобладало милитаристское крыло, и проект создания национального народного фронта через конвенцию противоречит его видению ситуации.

Ньютон так же заявил, что он хотел бы видеть укрепление низовых организаций BPP, ведущих социальную работу в чёрных кварталах, нежели усиление боевых групп, планирующих нападения на полицию, которых, по мнению Ньютона, нужно избегать. Идеолог партии так и не объяснил, каким образом конституционная кампания подрывает социальную работу, и почему он столь негативно относится к результатам своей же собственной пропаганды вооружённой борьбы, которую он вёл ещё до тюрьмы.

На самом деле, Ньютона пугало растущее влияние Кливера, который постепенно становился конкурентом на вершине партийного руководства. Именно поэтому Ньютон отверг свои прежние слова о необходимости вооружённого действия и крайне отрицательно отнёсся к инициативе Кливера обратиться в ООН для реализации программы 10 пунктов.

Элдридж Кливер и Кэтлин Кливер на фоне плаката о розыске самого Элдриджа

Конвенция была задумана как двухэтапное заседание. Открытие первой пленарной встречи должно было произойти в филадельфийском «Temple University» в День Труда. Следом за ним должна была состояться вторая встреча в Вашингтоне в ноябре месяце. Филадельфийская сессия поначалу не задалась, поскольку, в выходные дни, предшествующие встрече, произошёл всплеск нападений на полицию. Несмотря на то, что партия не участвовала ни в одном из этих инцидентов, полиция атаковала все три офиса BPP в Филадельфии. Партия видела в этом попытки принуждения к отмене собрания.

Эта тактика не увенчалась успехом, и на первом пленарном заседании конвенции присутствовало порядка 10 тысяч человек. Однако стойкое нежелание Ньютона развивать эту инициативу, внутренне подрывало всё дело. 

Тем не менее, собрание рассмотрела множество самых разных вопросов, начиная от самоопределения национальных меньшинств, заканчивая управлением системой образования. Тем не менее, руководство BPP признало, что Конвенция в основном служит делу объединения сил вокруг партии, поскольку сама партия не имеет пока какой-либо политической силы для реализации предполагаемых конституционных изменений.

Вашингтонская сессия, прошедшая с 27 по 29 ноября, фактически была сорвана: прибывшие делегаты обнаружили, что «Говардский Университет», в котором и должно было проходить собрание, буквально за несколько дней до его начала расторг договор аренды, оставив приехавших на произвол судьбы.

Таким образом, идея RPCC растворилась.

Вскоре газета «Чёрная Пантера» предложила своим читателям обсудить новый курс, предложенный Ньютоном. В течение своего заключения Ньютон пришел к выводу, что государство-нация является устаревшим понятием, поскольку мировой капитализм стирает границы и игнорирует правительства. Поэтому борьба должна вестись за создание мировой сети угнетённых и солидарных сообществ. Ньютон утверждал, что эти сообщества должны объединиться вокруг новой революционной философии, которую он назвал «интеркоммунализмом».

Этот революционный интеркоммуниализм будет сопротивляться реакционному глобализму мирового капитала. Новая затея Ньютона столкнулась с полным непониманием со стороны рядового состава, который не мог взять в толк, чем же «революционный интеркоммунализм» отличается от принятой партией стратегии союза со странами Третьего Мира.

В реальности, Ньютону были необходимы собственные идеологические инструменты для противоборства с Кливером, непрерывно зовущим к вооружённой борьбе во имя мировой революции. Своим мало кому понятным «интеркоммунализмом» Ньютон пытался вернуть контроль над партией, и идеологическая полемика являлась одним из инструментов этой борьбы.