Выживание в ожидании революции. История Партии Черных Пантер
Пол Алкебулан
1.5. Интернациональная
борьба
Четвёртым аспектом влияния Малькольма являлось утверждение о
международном характере борьбы чернокожих, о необходимости интернациональной
солидарности в рамках мирового сражения с капитализмом. Впервые BPP вышли на международный
уровень в 1968 году, когда в контексте кампании за освобождения Хью Ньютона
представители партии обратились в Генеральную Ассамблею ООН с просьбой об
организации специальных комиссий наблюдения по всей стране, целью которых будет
защита чернокожего населения США от предполагаемого геноцида со стороны
федерального правительства.
«Пантеры» утверждали, что арест Ньютона является первым
шагом в реализации этого плана истребления, однако партийцы не смогли убедить
достаточное количество представителей государств-членов ООН в подлинности своих
догадок, поэтому прямой вызов против правительства США международной
организацией брошен не был. Да собственно и не это было основной целью
обращения в ООН. «Пантерам» удалось вывести дело Ньютона на самый высший
уровень, сделав международную рекламу своей организации – это было главным.
Кроме того, следуя заветам Малькольма, BPP впервые сделала попытку создать интернациональный альянс,
который мог оказать помощь в борьбе чернокожих за свои права.
В дальнейшем партия не только культивировала идею братства
со странами Третьего Мира, сражающимися за национальное освобождение, но и
вполне успешно реализовывала её. «Пантерам» даже удалось создать зарубежную
секцию своей организации после того, как Элдридж и Кэтлин Кливер были вынуждены
покинуть США (об этом в главе 3). Социалистическая ориентация так же помогла
расширить партии сферу международных контактов.
Одним из первых «зарубежных друзей» BPP стал Фронт Национального
Освобождения Южного Вьетнама, с представителями которого были проведены переговоры
по вопросу о международной поддержке. Понятно, что вьетнамцы вряд ли питали
какие-то иллюзии по поводу способности «Пантер» нанести поражение правительству
Соединённых Штатов; с их стороны это была скорее демонстративная поддержка.
Хотя в тот момент «Пантерам» казалось, что страна стоит на
грани гражданской войны. Произвол властей и расистское насилие в отношении
чернокожих систематически приводили к настоящим восстаниям в бедняцких
кварталах больших городов. Вспышки массового недовольства черных и целая чреда
волнений, охвативших Соединённые Штаты после убийства Мартина Лютера Кинга,
рассматривались радикалами как прелюдия к революции. На самом деле, это было не
так. Городские восстания, стихийные и неорганизованные, являлись скорее
быстропроходящими эмоциональными вспышками гнева и разочарования.
Ибо большинство чернокожих считали, что они могли бы выйти
из своего безнадёжного положения, если бы расовые предрассудки были бы
ликвидированы или преследовались по закону. То есть, они отнюдь не связывали
расизм напрямую с капиталистической эксплуатацией, надеясь «улучшить» режим,
отнюдь не собираясь разрушать саму систему.
В результате, в 1968 году «Пантеры» пережили краткий период
изоляции от массового движения чернокожих; именно поэтому BPP приступила к попыткам создания
союзов с организациями белых, которые должны были помочь в развитии кампании по
освобождению Ньютона, а так же стать дополнительным источником ресурсов. Эти
альянсы резко изменили идеологический курс партии от чёрного национализма,
ставшего слишком тесным и политически аморфным, к социализму.
К тому моменту платформа чёрного национализма, изначально
выглядевшая вполне революционно, действительно потеряла свой былой блеск.
Несмотря на заигрывания с коммунистической Кубой и африканскими революционными
правительствами, - в первую очередь, с президентом Ганы Кваме Нкрумой, - чёрные
националисты, вроде «Нации Ислама», откровенно выступали за чёрный же
капитализм, сотрудничая в своей борьбе с чернокожими демократами и
республиканцами, уверявшими, что они так же проводят линию «власти чёрным» в
этих основных политических организациях США.
Таким образом, чёрный национализм был на деле очень далёк от
подлинной революционности, и, мало того – он угрожал окончательно изолировать уж
слишком радикальную «Партию Чёрных Пантер». Повернувшись в сторону социализма,
партия не только приобрела множество союзников в среде белых и
латиноамериканцев, но и значительно обогатила свои международные связи и
политический имидж за рубежом.
Тем не менее, несмотря на то, что «Пантеры» состояли во
множестве союзов с другими организациями, партия всегда настаивала на
определённом характере таких взаимоотношений. Руководство BPP хотело быть уверенным, что очередной
альянс принесёт максимально возможную пользу партии. «Пантеры» никогда не
блокировались с другими силами «ради галочки» - всегда и везде перед новым
союзом стояли конкретные цели – в основном, материальные или финансовые. Точно
таким же образом BPP
взаимодействовала с правительствами стран Третьего Мира, рассчитывая не только
на пропагандистский эффект за рубежом, но и на непосредственную материальную
поддержку.
Таким образом, по-прежнему именуя себя «наследниками
Малькольма», «Партия Чёрных Пантер» на протяжении нескольких лет неоднократно
изменяла свою очень гибкую идеологию, в зависимости от оперативной обстановки и
внутренней ситуации в организации. Единственно, что оставалось неизменным – это
программа 10 пунктов, которой «Пантеры» оставались верны на всём протяжении
своей истории.
