Операция «Швейцарский Тир».
Зима 63-его. Группа молодых
людей, преисполненных воли к борьбе, но крайне эфемерно организованных, решает
осуществить акцию, которая должна объединить их. Но не просто акцию, в духе
действия ради действия, нет. Ибо они уже, в сущности, объединены единой
тревогой за будущее, едиными теоретическими концепциями и даже единой
политической практикой.
Той акцией, которую действительно
необходимо исполнить ради создания железного единства, является военная акция.
Или что-то в этом духе.
Рискованная операция, которая
поможет понять, кто есть кто, которая даст ответ на вопрос – стоит ли
чего-нибудь их маленькая организация. Акция, которая одновременно станет и
вызовом, и пробой пера и моментом разрыва со своим прошлым, с ненавистным режимом. Акция, которая позволит им создать
более ощутимое и нерушимое единство; единство, которое до сих пор, - за редким
исключением, - базировалось лишь на общности взглядов.
Это была эпоха бесконечных
разговоров, встреч, дискуссий между людьми, встревоженными развитием
политической и социальной ситуации в стране. Одни являлись не более чем
взволнованными индивидуумами, другие состояли в тех или иных политических
организациях, третьи входили в маленькие радикальные группы молодёжи. И все эти
люди преследовали одну цель: объединиться, подискутировать, прочистить мозги
себе или собеседнику.
Постепенно и как-то невзначай все
эти диспуты и споры начали вращаться вокруг одной общей темы: темы революции и
методов её осуществления.
Получается, что, та организация, которую
мы сегодня называем MLN-Tupamaros, родилась благодаря
самой заурядной околополитической болтовне? Да, именно так. Благодаря
дискуссиям, в ходе которых вычленялось наиболее решительное, по крайней мере на
словах, ядро, в то время как другие спорщики занимали более миролюбивые
позиции, предлагали иной курс и иные пути.
И вот, во время одной из таких
бесед, была поднята тема оружия «Швейцарского Тира». Поднята, и, вроде бы, тут
же забыта. Затем тема всплыла ещё раз, потом ещё раз, однако никаких слов об
осуществлении ограбления этого стрелкового тира ещё не было сказано. Тем не
менее, периодические обсуждения подобного рода содействовали тому, что
навострившие уши члены радикального ядра приняли к сведению факт наличия в «Швейцарском
Тире» какого-то оружия. Какого и сколько – тогда ещё никто не знал. Лишь
позднее, когда с помощью третьих лиц было выяснено количество и характеристики
этого оружия, только тогда было принято решение о его экспроприации.
Изучение объекта, исполнение
акции, перемещение оружия: всё это должна была исполнить одна группа. Задача
получения, распределения и охраны его ложилась на плечи другого коллектива.
Чуть позже, буквально за
несколько дней до намеченной для исполнения операции даты, возникла ещё одна,
третья группа, которая внесла свою лепту в общее дело, предоставив оперативный
автомобиль.
Всего в этот момент эмбрион
«Тупамарос» в Монтевидео насчитывал 9 человек: строитель Хитано, студент
Гальего, рабочий-поденщик Факундо, безработный Охито, безработный Худас,
служащая Сонриса, рабочий Петисо и квалифицированный рабочий, ныне пребывавший
в статусе безработного, Почоло.
Именно эта группа радикалов,
сформированная в результате многочисленных бесед, загорелась целью ограбления
«Швейцарского Тира», случайно услышав о нём во время одного из разговоров.
В их распоряжении не было
практически ничего, кроме съёмного дома и нерушимой веры в собственное дело.
Охито, Гальего и Худас взяли на
себя ответственность за разработку оперативного плана, потратив на это весь
июнь.
Еженедельно все товарищи посещали
Швейцарскую Колонию в 120 километрах от Монтевидео для того, чтобы изучить
дороги, саму зону, стрелковый клуб и его окрестности. Между тем, установилась
суровая зимняя погода: негативный, казалось бы, факт, сыгравший, однако,
положительную роль, выработав у будущих партизан невосприимчивость к холоду и
лишениям. Ведь они вынуждены были ошиваться вокруг клуба день и ночь, иногда
совершенно без еды.
Таким образом, вскоре были
изготовлены карты местности, макеты зданий, избраны пути прибытия и отхода,
сформулирован план.
Правда вскоре возникают и первые
трудности: приходит информация, что винтовки хранятся в арсенале клуба без
затворов, так как солдаты, в целях безопасности, извлекают их после каждых
практических стрельб и уносят с собой.
Новый вояж в Швейцарскую Колонию.
Под видом простых «туристов» они заселяются в отель и, в компании детишек, идут
через некоторое время «прогуляться», «посмотреть окрестности». Так они доходят
до стрелкового клуба, «ради любопытства» входят в него и проверяют,
действительно ли у винтовок отсутствуют затворы. Нет, всё в порядке. Хотя
сегодня воскресенье, а значит завтра день практических стрельб – возможно
затворы установили заранее. Сомнения всё ещё не рассеялись, но и надежда не
совсем угасла.
С этих пор дежурство возле клуба
принимает практически круглосуточный характер. Однако все попытки узнать,
снимают ли солдаты затворы с винтовок или нет, заканчиваются крахом:
невозможно, не возбудив лишних подозрений, проникнуть туда, где оружие хранится
в течение рабочей недели, когда стрелковые занятия проводит армия.
В течение этих исследовательских
рейдов вскрыт ещё один крайне неприятный факт: ночами на территории клуба идёт
нелегальный лесоповал. Причём, что самое опасное, - незаконную деятельность
лесорубов прикрывает местный комиссар полиции, сопровождаемый несколькими
коллегами. Иногда они играют в карты в своём джипе, иногда пьют, иногда просто скучают.
Но, в любом случае, это очень пунктуальные люди, - они не пропускают ни одной
ночи.
Так или иначе, несмотря на
великие сомнения касаемо наличия затворов, несмотря на соседство клуба с
нелегальным лесоповалом, решено осуществить акцию.
Сегодня, рассматривая все факты
сквозь призму времени, мы можем сказать, что, в принципе, наличие или
отсутствие винтовочных затворов было не столь важно. Само действие, сам факт
осуществления незаконной акции имел фундаментальный характер, был важен для
будущего. И неизвестно, какой поворот сделала бы история, если бы те 9 человек
отказались от осуществления задуманной операции. Но, зная, что в тире так же
хранится огромное количество боеприпасов и амуниции, ребята решили, что уже
одно это стоит того, чтобы провести акцию.
Чтобы оценить, какое значение
имела операция в «Швейцарском Тире», нужно оглянуться назад. Шёл 1963 год,
Уругвай – «Латиноамериканская Швейцария», - жил своей обычной спокойной жизнью.
Где-то далеко бушевали революционные бури, происходили мятежи и перевороты, но
здесь сохранялись тишина и покой. Это эпоха всеобщего соблюдения закона и
порядка, когда сама концепция вооружённой борьбы рассматривалась левыми как
вредная ересь, не соответствующая никоим образом сложившемуся в стране
положению.
И эта группа из 9 человек не имела
практически никаких ресурсов, связи между самими товарищами были слабы, но ещё
слабее были связи с воинственными
массами рабочих сахарных плантаций – единственной по-настоящему революционной
силой страны. Поэтому инъекция большой дозы уверенности была необходима.
Необходима для того, чтобы без страха и сомнений вступить на долгий путь; путь
революционной борьбы, который должен был начаться с экспроприации нескольких
старых винтовок, с наверняка отсутствующими затворами.
Холодный и
полузаброшенный дом, в котором проходили встречи, немногочисленность, существенные
материальные недостатки (ведь вооружение большинства из этих людей
ограничивалось ножом), полнейшее одиночество, изоляция и непонимание со стороны
других товарищей: всё это как-то контрастировало с поставленной финальной целью
– взятием власти посредством вооружённой революционной борьбы. Именно в этом
обречённом одиночестве, не имея ничего и даже не слишком веря в собственное
будущее, начала расти структура «Тупамарос».
Среда 30 или четверг 31
июля 1963 года. В 19 часов Сурдо, Охито и Худас расположились близ стрелкового
клуба. Они должны были с точностью установить, когда заведение закрывается и
внутри не остаётся никого. Несколькими часами спустя из Монтевидео вышел
маленький караван из трёх автомобилей. В первом находились Гальего, Факундо и Почоло,
во втором – Сонриса и Фавио, а в третьем – только Локо, который присоединился к
организации практически в последний момент, и поэтому находился в резерве как
шофёр автомобиля, который мог бы стать крайне полезен для оперативной группы.
Около половины первого
ночи машина Сонрисы и Фавио остановилась в 4 километрах от клуба, поскольку
этот автомобиль должен был остаться незамеченным – именно на нём планировалось
перевезти всё захваченное оружие в Пайсанду.
Другие две машины
продолжили свой путь, выкинув в окрестностях колонии ещё двух разведчиков –
Хитано и Петисо, которые, в условленный час встретившись с Охито, выяснили
обстановку.
Так как внутри клуба уже
не было никого, решили, не дожидаясь ничего более, действовать немедленно.
Операция началась.
Тем временем, автомобили
нарезали круги в окрестностях клуба. Так и не встретив на своём пути Хитано и
Петисо, товарищи интерпретировали это как сигнал к действию. Дорога свободна. В
конечном итоге, машина Гальего свернула на аллею, упиравшуюся в кромешный
эвкалиптовый лес, буквально в нескольких квадрах от стрелкового клуба. Именно
здесь, ёжась от ночного холода, Гальего, Факундо и Почоло уже поджидала четвёрка
разведчиков.
Автомобиль Локо в этот
момент курсировал неподалёку: шофёр крутил головой по сторонам, пытаясь
заметить какие-нибудь странные движения или признаки возможной опасности. Но
всё было тихо.
Хотя клуб располагался
вдали от города, в тихом загородном местечке, эта местность была достаточно
тесно населена. К примеру, фасад клуба выходил на улицу, застроенную частными домиками
и коттеджами. Сбоку располагался отлично освещённый отель, и лишь позади
простиралось широкое поле, использовавшееся как стрельбище. Поэтому именно
оттуда решено было начать проникновение, хотя арсенал находился как раз в
фасадном здании.
Акция сама по себе была
проста. Единственная сложность заключалась в том, чтобы покинуть место
незамеченными. Потому что используемые в операции автомобили были легальными.
Достаточно было идентифицировать хотя бы один из них, и в короткие сроки будут
схвачены все члены организации. Само будущее было поставлено на карту.
В этот ночной час было
крайне опасно передвигаться по посёлку, поднимая шум, или даже просто ездить по
нему на автомобиле, привлекая возможное внимание населения. Могли пойти
ненужные толки, способные помочь в расследовании. Было важным не попадаться на
глаза буквально никому.
И, как будто бы этого
было мало, вдобавок ко всем проблемам, оперативная команда была практически
безоружна.
Таким образом, мы видим,
насколько деликатным было это дело, насколько принципиальным было
распланировать всё заранее, вплоть до мельчайших деталей.
Эта первая акция
организации не была героическим вооружённым штурмом или дерзким нападением на
военный гарнизон, ничего подобного. Подобного рода акция в Уругвае той эпохи,
тихой стране, населённой благообразной публикой, могла бы вызывать настоящую
панику, поднять на уши армию и полицию всей страны. Это было ненужно.
Нет, это было тонкое
мероприятие, походящее больше на дельце профессионального вора.
Прибыв к месту, товарищи
практически бесшумно с помощью фомок и проволоки отворили необходимые двери и
окна.
Внутрь проникли Факундо,
Почоло и Охито. Снаружи, контролировать ситуацию, были оставлены Худас и
Хитано. В то время как неподалёку, лёжа на траве, расположились Сурдо и Петисо,
зорко следившие за дорогой.
В тот же момент, в самом
дальнем и тёмном уголке аллеи вблизи эвкалиптового леса, в автомобиле ожидал
прибытия товарищей Гальего. Ожидал, обнявшись в салоне с матерчатой куклой, которая
должна была изображать девушку, по крайней мере, впотьмах и издалека. Потому
что, если бы кто-нибудь подошёл, и этим «кем-нибудь» был полицейский, у Гальего
более не было разумного объяснения своего нахождения здесь, кроме как причинами
интимного свидания. Правда, для возможного отпора властям он был вооружён…, но
этим оружием являлся всего лишь нож.
Локо же продолжал
наворачивать круги на своём автомобиле по окрестностям.
Фавио и Сонриса, так же
имитировавшие любовное свидание, дожидались окончания операции в 4 километрах
от стрелкового клуба.
Тем временем, в тире
дела шли своим чередом. Быстро и безо всяких трудностей товарищи собрали всё,
что было им необходимо, и направились к окнам. Во-первых, они взяли ящики с
патронами; во-вторых, несколько старых и очень странных коллекционных ружей,
симпатичных, но не вызывающих никакого доверия; в-третьих, пару-тройку
дробовиков, и наконец, более 30 винтовок «Маузер»…без затворов! Для того, чтобы
достать их из специального ящика, понадобилось приложить гораздо больше сил,
чем было затрачено на вскрытие окон и дверей.
Нагруженные шестью
сверхтяжелыми мешками, - по одному на каждого, - они двинулись парами в сторону
машины Гальего.
Огромный вес груза,
темнота, заборы, постоянный лязг железных частей, очень раздражавший товарищей
и риск потеряться – да, это был короткий, но крайне тяжёлый марш.
И тут произошло
непредвиденное
Почоло потерялся. Будучи
слабым физически, он, не желая в этом признаваться, взвалил на спину один из
самых тяжёлых мешков.
Ему не раз и не два
повторяли о необходимости идти парами; таким образом, чтобы каждый имел
товарища, который мог бы ориентироваться на местности в ночной тьме. Но,
сгибаясь под тяжестью своей ноши всё больше и больше, стремясь как можно
быстрее дойти до пункта назначения чтобы отдохнуть, Почоло перегнал своего
товарища и в итоге заплутал.
Однако это выяснилось
только тогда, когда все остальные собрались близ автомобиля, сбросив поклажу.
Добычи оказалось больше, чем ожидалось. В итоге, сумками с боеприпасами были завалены
пол и сиденья, а винтовки, укутанные в брезент, были помещены на крышу. Прямо
на них водрузились и пятеро товарищей.
А Почоло всё не
появлялся. Заранее было обговорено, что если кто-нибудь из них потеряется,
остальные будут ждать его в течение 15 минут, а после уедут. Дальнейшие
действия «потерявшегося» заключались в том, чтобы, хорошенько спрятав свой
мешок, направиться к автомобильной трассе и без всяких задержек, на резервном
автомобиле или просто на попутке ехать в Монтевидео.
Прошло 15 отведённых
минут, но товарища не было. Хитано, не желавший оставлять Почоло одного, с
разрешения других отправился на поиски и вскоре обнаружил его, совершенно
измученного, лежащего под деревом. Взвалив на плечи мешок, Хитано повёл
товарища к трассе.
Здесь они вскоре
встретились с резервным автомобилем Локо, в котором, вместе с мешком оружия, и
направились в столицу.
Между тем, первая группа
достигла машины Сонрисы и Фавио: оружие было быстро перегружено, после чего
Сонриса, Фавио и Охито двинулись на север страны.
Гальего, Худас, Факундо,
Сурдо и Петисо взяли курс на Монтевидео после того, как убедились, что
автомобиль Локо захватил Почоло и Хитано. Локо (исп. «безумный») оправдывал
своё прозвище, ибо мимо товарищей он пронёсся на автомобиле, из окошка которого предательски торчали стволы десяти армейских винтовок. Только чудом не
случилось большой беды.
Тем временем, грузовичок
Сонрисы, отправившийся на север, во Флоресе перевернулся. Это происшествие, не
повлиявшее на весь ход операции, тем не менее позволило полиции позже выйти на
след преступников. В итоге, в сентябре оружие было обнаружено, несколько
человек в Монтевидео и Пайсанду арестованы, а Рауль Сендик, руководитель всей
этой маленькой структуры, вынужден был уйти в подполье. Эти сентябрьские события
были как бы политическим продолжением акции в «Швейцарском Тире», ибо
оказалось, что в стране есть люди, намеревавшиеся решать вопросы изменения
политического строя и общества вооружённым путём. С другой стороны, в ту эпоху
сообщения об арестованных с оружием политических активистах пока ещё терялись
на страницах прессы среди гораздо более значимых событий.
Неожиданным результатом
было то, что управляющие «Швейцарского Тира» отозвали своё заявление в полицию,
стремясь во что бы то ни стало скрыть факт незаконной вырубки леса.
А те восемь винтовок и
два дробовика «Мартини-Анри» из мешка Почоло были единственным оружием, которое
удалось сохранить. Некоторые из этих винтовок служили MLN-T ещё долгое время, поскольку организации удалось найти
соответствующие им затворы.
