Анализ концепции «Нового Человека» в практике PRT-ERP
Мария Флоренися Греко
Введение
В работе мы попытаемся проанализировать воззрения, формировавшие значительную часть теоретической позиции «Революционной Партии Трудящихся – Революционной Народной Армии» (Partido Revolucionario de los Trabajadores – Ejercito Revolucionario del Pueblo) Марио Роберто Сантучо. Посредством дискурсивного анализа документа «Мораль и Пролетаризация» (1972), мы отметим, каковы были эти убеждения и каким образом они влияли на формирование «революционной морали».
Текст «Мораль и Пролетаризация», подписанный именем «Хулио Пара» (псевдоним одного из руководителей PRT-ERP Луиса Ортолани), был впервые опубликован в журнале «La Gaviota Blindada», издававшемся партийными заключёнными, которые позднее совершат попытку побега из тюрьмы Роусона, закончившуюся расстрелом 16 человек в Трелеве. В последующем, в этом же году, руководством партии была выпущена брошюра «О морали и пролетаризации. Мелкая буржуазия и революция», базирующаяся на тексте Ортолани. Наш интерес к этому документу заключается, прежде всего, в его содержании, поскольку именно здесь происходят попытки чётко разграничить тему нашего исследования, однако в качестве отправной точки, мы всё же берём первоначальный текст.
Необходимость революционной морали
В первой части документа, озаглавленной «Важность и границы проблемы», автор пытается установить тезис о необходимости нравственной составляющей в революционной практике. Для этого вводится концепция Грамши о «гегемонии»:
«Сегодня уже никто не может отвергнуть утверждение ленинистского революционного лагеря о том, что буржуазия установила в капиталистических странах диктатуру своего класса, то есть, доминирование над рабочим классом и вообще над всем народом.
Но менее известен ленинский аспект о гегемонии буржуазного класса в обществе и социальной практике; категория, дополняющая доминирование буржуазии на государственном уровне»
В первую очередь, мы можем отметить появление на сцене двух актёров: с одной стороны, агента влияния доминирующей силы (т.е. буржуазии), а с другой – рабочий класс и весь народ, страдающий от этого влияния. Однако, над этими двумя силами главенствует третья, которую можно идентифицировать как «духовную направляющую». Хотя «диктаторский» характер буржуазии хорошо известен «революционному лагерю», он по-прежнему продолжает отвергать концепцию «гегемонии буржуазного духа в обществе». Таким образом, выявляется основная цель рассматриваемого текста: ввести в оборот эту концепцию и убедить в полезности её использования в политической практике.
В связи с этим, проблема рассматривается несколько по-иному: гегемония буржуазии держится не на её репрессивных инструментах, но потому что буржуазная концепция общества и жизни в этом мире руководят каждодневной практикой членов «революционного лагеря»:
«…и если буржуазия по-прежнему сохраняет свои доминантные позиции, то это происходит не только благодаря её репрессивному аппарату, но потому, что значительная часть людей до сих пор придерживается буржуазных концепций, потому что практически все люди продолжают жить в соответствии с общественной системой, выстроенной буржуазией»
Соответственно, следует отказ от принятия этих буржуазных концепций общественной системы. Отвергнув их, тут же возникает необходимость формулирования нового «морального трактата». Так как буржуазный строй поддерживается не только благодаря силе принуждения, революционный лагерь, стремящийся разрушить его и построить новый, социалистический, должен принять во внимание «моральный фактор» для достижения своих целей. Отсюда исходит необходимость формулирования новой революционной морали:
«…буржуазная гегемония (…) проходит через все сферы человеческой жизни.
Отсюда вытекает проблема гегемонии, связанная с проблемой этики, морали. Этот вопрос рассматривал ещё «Че», когда призывал к созданию «Нового Человека» (…) Эту же проблему начали сегодня рассматривать различные революционные течения, введя практику пролетаризации своих кадров.
И этот вопрос (…) не является вопросом, который можно будет решить после взятия власти, как думают некоторые (…)
Напротив, этот вопрос должен быть поставлен в центр самой концепции Революционной Войны»
Мы видим, благодаря этим фрагментам, как строится семантическая связь между грамшистскими и геваристскими историческими концепциями, не являвшимися эксклюзивной позицией PRT-ERP, для обоснования и защиты места и значения «пролетаризации» и центральной «проблемы Революционной Войны». «Мораль и Пролетаризация», в соответствии со своим названием, претендует на объединение тех концепций, которые все прошлые революционные движения рассматривали в отрыве друг от друга. Опять же, посредством отказа от буржуазной морали, вводится полемика с теми, кто не признаёт важности этики и морали в достижении революционной победы. Этими другими, очень расплывчато обозначенными, могут быть любые персонажи, отвергающие значение духовной диктатуры буржуазии. Поскольку, как указывает автор:
«…если мы правильно понимаем концепцию пролетарской гегемонии, мы видим, что она заключается не только в поддержке большинства людей идей и политической программы, предложенной пролетариатом, но и, прежде всего, в принятии новой пролетарской морали»
«Правильное» понимание пролетарской гегемонии – это понимание проблемы новой морали. Таким образом, автор настаивает на формировании этой новой морали, прежде всего – в рядах самих членов Партии.
«Формирование «Нового Человека» является необходимым условием для достижения победы»
Новый человек, человек, «способный бороться и победить в этой войне», «Революционной Войне». Без этого нельзя даже думать о том, чтобы «взять штурмом небо». Таким образом, формирование «политики и морали» является центральным элементом революционной организации.
«Новая мораль, является важным и незаменимым инструментом для достижения революционной победы, так как идеологическая, экономическая и военно-политическая борьба напрямую связаны ней. Формирование этой новой морали возможно только в ходе военной практики. Под термином «военная практика» понимается (…) тотальная организация всей нашей жизни вокруг войны»
Интересна представленная форма «строительства новой морали». «Революционная Война» не может вестись без практики новой морали, охватывающей все аспекты жизни комбатанта. Эта война может быть выиграна только через формирование новой морали. «Революционная мораль», - которая, в данном случае, соответствует термину «мораль войны» - является единственной дорогой к «социалистической морали будущего». Революционная мораль, таким образом, представляется как переходный этап от буржуазной нравственности к нравственности социалистической.
Только эта форма, концентрирующая и организующая всю повседневную жизнь вокруг оси революции, может привести к «организации новых Вьетнамов в Латинской Америке». Как и было характерно для того исторического момента, автор даёт широкую перспективу развития этого нового политического субъекта, не сводя его только к Партии или аргентинскому движению, но в целом к латиноамериканскому революционному действию.
Пролетаризация
В разделе «Индивидуализм как сущность буржуазной морали» рассматриваются мелкие детали каждого «буржуазного отклонения» и формы их преодоления. В поддержку этого анализа, приводится следующее суждение: если социалистическая мораль и её эмбрион, - революционная мораль, - является диалектическим преодолением морали буржуазной, для успешного преодоления, следует досконально её изучить.
Развивая марксистскую теорию товарного фетишизма, автор приходит к следующему заключению:
«индивидуализм представляет собой сущность буржуазной морали, поскольку та исходит из меркантильного характера капиталистических производственных отношений».
Поэтому, для успеха революционного движения необходима радикальная смена ориентиров:
«…коренным образом поменять взгляды, вкусы и предпочтения, повседневно насаждаемые буржуазным обществом. Одним словом, разрушить внутри себя индивидуалистическую личность, и заново сформировать её вокруг пролетарской революционной оси»
Только посредством пролетаризации можно добиться этого радикального изменения.
«…сама по себе ситуация эксплуатации, порождающая глубокую классовую ненависть рабочих и тенденцию к эгалитаризму, содействует отрицанию и преодолению буржуазного индивидуализма и мелкобуржуазных отклонений»
Затем начинается детализация «подлинных пролетарских добродетелей»:
«…смирение, простота, терпение, дух самопожертвования, решительность, упорство, желание учиться, щедрость, любовь к ближнему»
Пролетаризация, поэтому, позволяющая принять точку зрения рабочего, служит ликвидации индивидуализма и других буржуазных слабостей:
«Это принятие характеристик и точки зрения рабочего класса (…) , которые объективно проистекают из характера класса, исторически заинтересованного в освобождении человечества»
Таким образом, пролетаризация рассматривается как «первый шаг» любой революционной попытки, поскольку без неё невозможно задушить основу капиталистического общества: индивидуализм. Только пройдя пролетаризацию можно начать путь к установлению пролетарской гегемонии и захвату власти. Ибо, «исполнение исторической миссии организации» будет зависеть от количества рабочих, которые будут составлять её базу и руководство.
Однако, пролетаризация не ограничивается лишь работой на заводе. Пролетаризация обозначает, что необходимо жить и действовать как рабочий, вести образ жизни настоящего рабочего, развивать свои «пролетарские добродетели». Поскольку, «борьба с оружием в руках будет недостаточной, если наша повседневная жизнь будет вписана в рамки буржуазной или мелкобуржуазной социальной практики». Здесь же проблема пролетаризации переходит в проблему новой морали:
«…ошибочно так же думать, что достаточно работать на фабрике или жить в рабочем квартале, чтобы пролетаризироваться (…) Пролетаризация, развитие новой морали, является глубоким процессом, в котором заинтересованы все революционные комбатанты, включая рабочих, и, особенно, нерабочих»
Фундаментальность пролетаризации, направленной на формирование новой морали, необходимой для революционного триумфа, в деталях рассматривается в следующем пункте, озаглавленном «Индивидуализм и революционные организации». Быть индивидуалистом обозначает идти против революции, что одновременно обозначает – идти против рабочего класса и народа:
«Субъективизм, самодостаточность, поиск престижа и авторитета, дух клики, либерализм, страх как таковой. Эти и другие проявления индивидуализма имеют общую характеристику, которая заключается в возвышении собственной личности и собственных страхов за жизнь над интересами революции, следование собственным ориентирам, не соответствующим ни историческому процессу, ни интересам рабочего класса и народа»
Начиная с этого момента, автор приступает к характеризации каждого из «мелкобуржуазных проявлений», тесно связанных между собой и образующих «порочный круг». Особо мы остановимся на «страхе как таковом». Среди шести «смертных грехов» революционера (не хватает только одного, чтобы мы смогли провести прямые аналогии с христианством) этот, согласно тексту, считается наиболее тяжёлым. Доводится до сведения, что революция PRT-ERP – это революция вооружённая, партизанская, и что страх является главным врагом члена Партии. Как и каждое из «мелкобуржуазных отклонений», страх является следствием индивидуализма, характеризующего буржуазную мораль:
«Страх потерять жизнь или получить серьёзное физическое или психическое ранение – это разрушение сознательное или бессознательное. Попав в тяжёлое положение (…) перед непосредственной угрозой смерти, - реальной или мнимой, - индивидуалист, как правило, проявляет слабость. То, что в повседневной практике кажется незначительным недостатком, по-видимому, отличного товарища, в моменты опасности раскрывается в полную мощь, превращаясь в настоящую раковую опухоль любой организации, в язву, которая ведёт к катастрофе революционеров»
Определение «настоящая раковая опухоль», «язва», не только обращают внимание на серьёзность подобной ошибки, но и на то, что нужно ожидать её в любую минуту; для того, чтобы не заразиться язвой, для того, чтобы раковая опухоль не расширялась, лучше удалить её – или посредством пролетаризации или прямого изгнания.
Этот режим особого контроля над поведением устанавливает внутренний порядок организации, где наблюдение за ошибками (своими, прежде всего) занимает центральное место. Принимать во внимание эту проблематику, и, прежде всего, содействовать в устранении ошибок, является делом наибольшей важности для успешного развития революционного процесса. Что не достигается одной только пролетаризацией. Наблюдение за собой и за другими представляется фундаментальным вопросом:
«В первую очередь, необходимо иметь ясное понимание той роли и того вреда, который приносит за собой индивидуализм в революционных рядах. Нельзя относится к этой проблеме с лёгкостью, необходимо вести постоянное всеобщее наблюдение за собой и друг за другом, прежде всего – за руководящими товарищами. Во-вторых, необходимо усилиться за счёт пролетаризации, что каждый революционер должен проделать ещё до начала своей активной работы. В-третьих, необходима постоянная критика и самокритика, посвящённая всем аспектам деятельности, беспощадно выкорчёвывающая личностный индивидуализм и его различные проявления»
Семья – базовая военно-политическая ячейка. Против свободной любви
Этот пункт подразделяется на четыре раздела. Первый из них озаглавлен как «Семья в революционной перспективе» и базируется на труде Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и Государства». В нём фиксируется фундаментальная концепция моногамной семьи и решительно отвергается фальшивая мелкобуржуазная тенденция, получившая название «сексуальной революции».
«Энгельс ничего не говорит о том, какой должна быть социалистическая семья или пара (…) Однако, важно указать, что Энгельс встаёт на защиту буржуазной семьи, как наилучшей формы отношений между мужчиной и женщиной, предшествующей переходу к социалистической семье. Действительно, свобода человеческой личности, её гармоничное развитие более отлажены и жизнеспособны в данной форме семьи, нежели во всех предшествующих формах: многожёнстве, групповом браке, промискуитете»
Хотя «сексуальная революция» не имела особого отклика на нашем континенте, в отличие от стран так называемого «Первого мира», само существование подобного явления породило острую полемику и строгий пересмотр проблематики. Ничто не должно было остаться за пределами революционной морали. Мы можем увидеть это в следующем фрагменте:
«Буржуазный гегемон, проповедующий так называемую «свободную любовь», утверждает, что с её помощью женщина освобождается от своего «традиционного угнетения». Но, на самом деле, суть заключается в создании новых форм порабощения женщины и овеществлении отношений между полами (…) Выдвинув секс и животный инстинкт на первый план, буржуазия утверждает, что подобная деградация отношений между людьми является панацеей от всех бед»
То есть, исходя из этого заявления, можно отметить чёткое неприятие «сексуальной революции» и «свободной любви», которые вводятся в общественную практику с целью создания новой формы рабства, которое подобное «освобождение» повлечёт за собой. Для автора совершенно очевидно, что за этим миражом «свободы», так же как и за фарисейской «старой» моралью стоят одни и те же силы: буржуазия.
Революционная пара должна основываться на общей политической платформе, а не на оценке сексуальности партнёра, что является выражением буржуазной морали и индивидуализма, которые должны быть уничтожены. Таким образом, любовь и политика сливаются в единое целое.
Но это ещё не всё. Моногамная пара не только должна была составлять «базовую ячейку», не только должна «присоединяться к форме повседневной жизни группы товарищей, проживающих в одном доме», но и обязана была примыкать к народу, к массам, к соседям по пролетарскому району.
В пункте, посвящённом воспитанию детей, происходит возвращение к вышеизложенному длинному перечню требований. Как и в остальном тексте, автор приводит примеры проявления буржуазной морали в ходе решения этой задачи, а так же указывает революционную форму воспитания. В первую очередь, отцовство указывается как «природная и инстинктивная тенденция», которая, как и в случае с другими сферами повседневной жизни, должна иметь революционную форму. Для этого, дети не должны рассматриваться как собственность родителей, поскольку
«…такое отношение к детям является натуральным продолжением индивидуализма, являющимся платформой буржуазной морали»
Необходимо, чтобы дети были собственностью революции. Быть отцом и революционером обозначает интеграцию своего ребёнка в революционный проект. Не страх или любовь должны преодолеть природную любовь к ребёнку, а революция:
«Конечно, мы должны дать своим детям особую защиту, исходя из их возраста. Но никогда эта защита не должна противоречить интересам революции»
Наиболее удивительна концепция, посвящённая родителям в общем. С точки зрения автора, нет более взаимозаменяемых фигур, чем родители:
«Ребёнку не требуется «свой» отец и «своя» мать, он не способен отличать своих «биологических» родителей, ему требуются только изображения матери и отца (…) и эти изображения отлично меняются, если, конечно, обмен сделан правильно (…) Этот метод поможет нам в решении одной из наиболее важных наших военно-политических задач: воспитании будущих революционных поколений, которые будут выполнять задачи по строительству социализма»
Дети революционеров, «будущие революционные поколения», будут нести на своих плечах «задачу построения социализма». Из всех задач, касающихся воспитания детей, эта задача подготовки «новых людей» наиболее важная. Это особо подчёркивается в случае с воспитанием детей павших или арестованных товарищей:
«…этот подход должен быть дополнен серьёзным вниманием, которое оказывают революционные организации в отношении детей арестованных или убитых товарищей. Это, как правило, относится не столько к материальному аспекту неотложной помощи, сколько к содействию интеграции ребёнка в новую семью революционеров. Это особенно важно в отношении детей товарищей из непролетарских классов. Обычно, такие дети остаются на попечении дедушек и бабушек, дядь и тёть, и, таким образом, всё то, что родители завоевали в борьбе против буржуазного индивидуализма и мелкобуржуазных уклонов, теряется в душе ребёнка, возвратившегося в дома дедушек и дядьёв, насквозь пропитанных буржуазным духом»
Передача контроля над воспитанием этих детей в руки революционной пары, особенно, в случаях «непролетарского происхождения», должна обозначать закрепление позиций «новой морали», завоёванных прошлыми родителями. Как можно видеть, речь идёт о своеобразной, адаптированной, пролетаризации для детей:
«Дети должны интегрироваться в массы посредством сообразных методов, например, играя и проживая вместе с детьми рабочих. Таким образом, дети получают пролетарское воспитание, которое мы должны дополнять воспитанием политическим, проходящим в адекватных для детского возраста терминах»
Аналогичен анализ роли женщины в капиталистическом и социалистическом обществе. Так же, как и в других случаях, даются различные нормы «правильного» поведения, примеры того, какой «должна быть» истинная революционерка. Одновременно подвергая критике половую эксплуатацию и сексизм в капиталистическом обществе, автор указывает на «природные» черты, свойственные женскому полу, которые нужно учитывать и которые никакая революция не сможет преодолеть.
«…понятно, что беременность или материнство, заставляют женщину принять особые обязательства. Товарищи должны принять эту реальность, и осознать, что термин «мать» и термин «война» несопоставимы друг с другом (…) Эти ограничения должны пониматься, как связанные с исполнением важнейшей задачи: рождения и воспитания новых революционных поколений. Они должны быть компенсированы другой подходящей деятельностью, например, самообразованием или обучением. Муж и другие товарищи должны осознавать эту ответственность и всячески помогать своим подругам в преодолении многочисленных проблем, связанных с материнством (…) Этого можно достичь, связав свою повседневную жизнь с жизнью масс. Например, пролетарские жёны, обычно, помогают друг другу в ухаживании или воспитании детей»
Таким образом, мы можем видеть, что модель матери так же соответствует концепции пролетаризации: товарищи должны брать пример с пролетарских женщин в их добродетелях.
Итак, на протяжении всего текста, мы видим, что, для того, чтобы быть настоящим (-ей) революционером (-кой), необходима пролетаризация. С точки зрения марксистской аргументации, подчёркивается принцип о бытие, которое определяет сознание. И хотя мы знаем, что, даже в то время, многие рабочие не имели классового сознания, не соответствовали идеалистической концепции «человека труда» и не осознавали своей революционной роли, пролетаризация, - то есть внутренний рост в рабочей среде, - являлась основой для построения новой революционной морали и будущего торжества социализма:
«Все отклонения могут быть исправлены посредством пролетаризации, и эта коррекция послужит строительству новой морали и продвижению вперёд революционных организаций»
Единственным путём к революционной власти трудящихся является не только вооружённая борьба, но и её необходимый компонент – пролетаризация. В любой точке мира. При любых социальных условиях.
