ПЕРВЫЙ
РАСКОЛ ГЕРИЛЬИ КПВ (1966)
Политические
дискуссии, шедшие внутри Компартии, постепенно приобретали всё более
агрессивный тон.
В начале
1966 года Дуглас Браво контролировал, через Франсиско Праду, небольшой
партизанский очаг в льяносах Баринас-Апуре, а так же маленькое партизанское
соединение в Андах. Через Фабрисио Охеду и Любена Петкова, он сеял смуту в
рядах партизанского фронта «Симон Боливар», пытаясь склонить некоторых
комбатантов 31 Бригады на свою сторону с целью их инкорпорации в партизанский
фронт «Хосе Леонардо Чирино», действовавший в тот момент в горах Ароа, штат
Яракуй. Сохраняя так же контроль над некоторыми группами городской герильи
Каракаса, Дуглас Браво самовольно объявляет себя руководителем «Вооружённых Сил
Национального Освобождения», несмотря на то, что другие партизанские фронты и
городские батальоны никоим образом не участвовали в выборах главнокомандующего.
Касаясь
сложившейся ситуации, капитан-лейтенант Педро Медина Силва говорит следующее:
«После смерти высшего
командующего FALN
Мануэля Понте Родригеса, его заменил Монкада Видаль; Мануэля Асуахе,
являвшегося начальником Генерального Штаба, и меня, как генерального
команданте, выбрали люди на общем голосовании. Но Дуглас Браво себя сам
назначил главнокомандующим. Главнокомандующим чего? Да, он был одним из членов командного
совета, но никогда не был командующим FALN. Браво захватил власть в тот момент,
когда я был в Гаване, где был назначен Раулем президентом латиноамериканской делегации
на Трёхконтинентальной Конференции. Дуглас отправил ко мне человека своего
личного доверия по фамилии Силва с предложением создать новые FALN, где я мог бы занять пост
главнокомандующего, в то время как он станет оперативным руководителем. Я отверг
его предложения и передал, что мы поговорим когда я вернусь в Венесуэлу, и что
я член Коммунистической Партии и не собираюсь предавать её, участвуя во
фракционной борьбе. Я сказал, что мы должны встретиться в Венесуэле в
присутствии других членов Компартии, в присутствии Любена и других людей,
которые продвигают идею создания новых «Вооружённых Сил Национального
Освобождения». Но Дуглас сделал по-своему. Он был командующим фронта «Хосе
Леонардо Чирино», и вместе с Любеном и Баррето они создали свою организацию, а
я пока остался командующим FALN».
Официальную
версию произошедшего со стороны КПВ мы можем найти в Декларации Политбюро от
августа 1966:
«Раскольническая
деятельность привела к «реорганизации» Дугласом Браво «Вооружённых Сил
Национального Освобождения». Игнорируя все политические и военные принципы, он
назначил сам себя главнокомандующим FALN. Эта авантюрная и самоуправская
акция, в ходе реализации которой Дуглас Браво использовал имена различных
партизанских командиров, которые лишь в последующем осознали, что подверглись
мерзкой манипуляции, была категорически отвергнута военными движениями,
входящими в FALN,
нашей Партией, а так же «Левым Революционным Движением».
В свою
очередь, Дуглас Браво в 1971 году дал свой комментарий случившемуся:
«Партизанские фронты
«Хосе Антонио Паес», «Эсекель Самора», «Мануэль Понте Родригес» и «Хосе
Леонардо Чирино», так же как и 1 и 2 городские бригады Каракаса в письменной
форме выразили свою поддержку новому руководству».
Таким
образом, разброд и шатания, а так же фракционная деятельность партизанского
фронта «Хосе Леонардо Чирино», так же
взявшего себе имя FALN,
содействовала постепенному демонтажу герильи в льяносах, где продолжала кое-как
бороться лишь 31 Бригада фронта «Симон Боливар». Перед лицом возникших проблем,
Фабрисио Охеда, Грегорио Лунар Маркес и Любен Петков отдаляются от сельской
герильи, сконцентрировав свою работу в городах страны.
Некоторые
утверждают, что ситуация внутри 31 Бригады вскоре нормализовалась, однако это
не так. О сложившемся положении рассказывает Тирсо Пинто:
«Здесь, в 31 Бригаде
было всего 49 человек, за Дугласом, покинув нас, ушли семеро. Но эти семеро не
были рядовыми комбатантами, но принадлежали к командованию фронта: среди них
Каркес, Акоста Бельо и Париска.
Однажды, они пришли и
сказали: «Парни уже собрали свои вещи. Они оставляют фронт, чтобы пойти в
Фалькон, где сражается Дуглас». Мы согласились с их решением и сделали всё,
чтобы они добрались с максимальной безопасностью для себя».
Таким
образом, в первом семестре 1966 года командование фронта «Хосе Антонио Паес»,
охватывавшего своими действиями штаты Португеса, Трухильо и Баринас, было
практически обездвижено. Первым покинул фронт Хуан Висенте Кабесас, затем
Фабрисио Охеда, Любен Петков и Грегорио
Лунар Маркес. Тем не менее, ещё оставалась небольшая группа, взявшая на себя
ответственность за наступательные операции против армии, которая в финале июня
переместилась на крайний восток Боконо. Здесь, близ Санта-Анны, группа
неожиданно нарвалась на армейские силы полковника Камило Бетанкура Рохаса,
который на протяжении некоторого времени преследовал партизан, в результате
чего были убиты Антонио Хосе Гедес и Мануэль Фуэнтес.
Рождение Партии Венесуэльской
Революции (Partido
de
la
Revolucion
Venezolana).
Фабрисио Охеда просит помощи у Фиделя Кастро
Имея
поддержку Фабрисио Охеды и других прокубински ориентированных партизанских
лидеров, Дуглас Браво принимает решение окончательно отделиться от
Коммунистической Партии Венесуэлы и создаёт «Партию Венесуэльской Революции», о
чём информирует кубинское правительство. Лишившись материально-технической
поддержки со стороны венесуэльских коммунистов, Браво рассчитывал на помощь правительства
Кастро, которое было заинтересовано в тот момент в расширении прокубинской
тенденции.
Взглянем,
что по поводу данного этапа развития герильи пишет журналист Элиано Диас
Ранхель:
«Любен Петков вылетел
из аэропорта «Орли» в Париже в Гавану для того, чтобы убедить кубинцев оказать
военную помощь венесуэльской герилье. Он просто-напросто обманул руководство
Коммунистической Партии, которое на собственные деньги послало его во Вьетнам
проходить курс военного обучения, однако вместе Ханоя, он направился на Кубу,
открыто перейдя на сторону милитаристской прокубинской фракции КПВ. После
нескольких дней, проведённых в кубинской столице, Петков добился встречи с
команданте Мануэлем Пиньейро, хорошо известным среди латиноамериканских
ультралевых. Он поведал кубинцу о партизанском опыте в Яракуе и Гуарамакае.
Несколько раз он объяснял, что в Венесуэле герилья находится далеко не в лучшем
положении, что не наблюдается никакого роста, что есть всего несколько групп
вооружённой борьбы. «Всё, что я хочу – это тысяча солдат». Петков критиковал
КПВ, которая, по его мнению, идёт в неправильном направлении: «Я хочу драться. Дай мне людей, а оружие и пули мы
найдём. Я объяснял мою позицию Фиделю, и он не выказал никаких возражений,
внимательно выслушав меня».
Если поначалу Петков
настаивал на передаче ему 1000 солдат, - одного батальона, - то затем,
проанализировав реальность, снизил свои запросы до сотни бойцов.
- Ты знаешь, что может
случиться, если ты с сотней кубинцев высадишься на побережье? Если они будут
уничтожены в первые же часы? Это может произойти…Тогда мы предстанем
интервентами… Я не дам тебе солдат, у нас есть бывшие герильерос – ты должен
сам их найти и убедить идти с тобой.
В конце концов, после
других встреч и переговоров в различных частях острова, Фидель дал Петкову лишь
15 человек, бывших бойцов Повстанческой Армии, согласившихся на участие в вооружённой
борьбе в Венесуэле.
- Они могут быть
командующими твоих колонн и боевых расчётов, осуществлять оперативное
руководство над герильей в Венесуэле, - заметил Кастро.
В дальнейшем началась
разработка планов обучения и предварительного отбора. В итоге, отсеяв лишь
одного ненадёжного товарища, Любен забрал с собой 14 человек».
Итак, после
некоторого обучения, в июле 1966 года в Тукакасе, штат Фалькон, высадилась
группа кубинских интернационалистов под руководством Любена Петкова, и уже
оттуда поднялась в горы Яракуя.
Среди десантировавшихся
находилось три весьма опытных партизанских командира: Анхель Фриас,
экс-командир второй колонны Че Гевары; Оресе Герра, второй шеф колонны «Масео»
Камило Сьенфуэгоса; и Арнальдо Очоа, сражавшийся в колонне «Камило Торрес».
Двое последних, к тому же, являлись членами ЦК Компартии Кубы.
Может
показаться весьма странным, что милитарист Браво получил столь весомую (по тем
временам) поддержку со стороны Кубы после того, как советское правительство
фактически капитулировало перед Соединёнными Штатами, взяв на себя обязанности
не только ликвидировать ракетные установки на Острове Свободы, но и прекратить
поддержку вооружённой борьбы коммунистических партий про-советской ориентации.
Однако Куба
и её Коммунистическая Партия, невзирая ни на какие распоряжения Заграничного
Отдела КПСС, продолжала поддерживать венесуэльскую герилью (не только КПВ и ПВР
Браво, но и левонационалистический MIR) в контексте своей программы
континентальной латиноамериканской революции, двигателем которой являлся Че
Гевара.
Куба
поддерживала партизан несмотря даже на то, что венесуэльское правительство
перед фактом интернациональной экспедиции кубинских революционеров, обратилось
с жалобой в международные инстанции. Так, президент Рауль Леони в июле 1967
года послал ноту в штаб-квартиру Организации Американских Государств с
утверждением, что «Кастро посылает в Венесуэлу наёмников для того, чтобы
возбуждать мятежи».
14 кубинцев
во главе с Петковым спустя месяц после высадки, в августе 1966, добрались
наконец до Корепано, где, соединившись с бойцами фронта «Хосе Леонардо Чирино»,
направились в Камунаре Рохо.
Журнал «События» освещает борьбу ПВР
В Камунаре
Рохо находился центр концентрации сил «Партии Венесуэльской Революции», куда в
октябре 1966 года нанёс визит журналист Марио Менендес, подготовивший отличный
репортаж для мексиканского журнала «События», в котором так же были напечатаны
большие фотографии, запечатлевшие практически все бойцы колонны.
Четыре
номера этого журнала были посвящены герилье ПВР, т.е. герилье фронта «Хосе
Леонардо Чирино»; теме, в которой открыто превозносилась фигура Дугласа Браво и
его жены Архелии Мелет. Вот, что в частности, Менендес пишет от командующим
ПВР:
«Для того, чтобы
осветить другие черты, характеризующие столь многогранную личность как Дуглас
Браво, не лишним будет вспомнить то, что писал о Симоне Боливаре Герхард Масур.
Сходство между Освободителем и команданте сверхъестественное».
Об Архелии
журнал «События» пишет следующее:
«Дабы
подчеркнуть преемственность традиции жён повстанцев (выразительницей которой, в
первую очередь, является жена Боливара Мануэла Саенс), стоит описать Архелию
Меле де Браво, подругу жизни Дугласа, с которой он женат уже 6 лет».
Дуглас
Браво, как главнокомандующий, поведал корреспонденту основные жизненные вехи
своих товарищей, не скрывая, например, присутствия в партии откровенного
неофашиста, известного на политической сцене Венесуэлы под именем Адольфа
Мехинхарда Лареса:
«Вот случай городского
комбатанта, который пришёл к нам из противоположного политического лагеря, и
который медленно, но верно, перешёл на позиции простого революционного
патриота»
Комментарии
Любена мексиканскому журналисту пестрят яростной критикой партизанских
операций, проводимых другими фронтами, которые зовутся не иначе, как
«карнавалом».
Франсиско
Прада Барасарте, в свою очередь, демонстрирует скрупулёзный подход к герилье,
поведав о том, как партизанский фронт координирует свои акции, опираясь на
метеорологические, геологические, социальные и антропологические показатели той
или иной местности.
Он указал,
например, что индейское население Яракуя «сохранило
множество своих расовых характеристик, таких как пацифизм и оптимизм…, они не
очень предприимчивые, цепляются за традиции и с трудом воспринимают экзотические
для себя культурные тенденции или общественные доктрины».
В предгорьях
Фалькона, где негры смешались с аборигенами, сложились крайне неблагоприятные
условия:
«Они (местные жители) льстивы, и, не колеблясь, предают своих,
если к этому вынуждают обстоятельства».
Напротив,
индейцы Сан-Луиса, Перкайи и Кароры, смешавшиеся с белыми и креолами, «крайне предприимчивы, осваивают новые
территории и хорошо адаптируются к новым социально-экономическим условиям».
Характеризуя
социальные аспекты территорий герильи, Прада сказал, что в Ароа, Агуада Гранде
и Кампо Элиас, «так же, как и в Оспино,
сложились условия, позволяющие постоянно пополнять наши колонны недовольными».
В декабре
этого же года ПВР провела в Камунаре свою вторую партизанскую конференцию с
участием всех главных сельских и городских руководителей, которые приняли
решение объединить свои силы в единую колонну «Симон Боливар» для продолжения
марша к Андам.
Дуглас
Браво, как главнокомандующий организацией, свёл главные решения конференции к следующему:
«Мы приняли решение не
проводить военных операций с целью избежать репрессий и получить возможность
реорганизации наших сил как в городе, так и на селе (…) Для реализации этой
задачи, мы оставляем зону Фалькона и Яракуя, наводнённую правительственными
силами, и перемещаемся в зону Лара-Португеса-Трухильо».
Хотя это
бегство на восток имело стратегический смысл, учитывая впечатляющий прогресс (к
тому моменту в рядах колонны ПВР насчитывалось около сотни комбатантов), многим
было непонятно, почему марш не должен сопровождаться военными акциями.
Особым
сюрпризом сие решение было для кубинцев, так как их пребывание в Венесуэле
изначально было связано с наступательным планом. На волне недовольства другая
группа венесуэльцев, отделившаяся от Коммунистической Партии в связи с «застоем
борьбы», активно требовала боевых действий, однако все подобные выпады Дуглас
Браво игнорировал.
Учитывая
протестные настроения, руководство партии предпочло наложить санкции на тех,
кто, согласно журналу «Огонь» (официальному органу ПВР) от 1970 года был квалифицирован как «фокист» или
«ультралевый». Неудивительно, что диссиденты обвиняли свою партию в том же
самом, в чём ранее обвинялась КПВ: т.е. в «замораживании борьбы» и
«стратегическом догматизме».
Нужно
вспомнить, что тактика избегания боестолкновений с властями являлась основой
стратегии фронта «Хосе Леонардо Чирино» с самого его основания, что привело к
полному равнодушию крестьян к партизанскому движению, так как фактически
герильерос не вели никакой вооружённой борьбы, что признали даже сами
командующие.
Продолжая
старую тактическую линию, Дуглас Браво создал благоприятнейшие условия для
всевозможных расколов и споров в среде собственных комбатантов, которые просто
покидали главнокомандующего ПВР, не выполнившего своих обещаний о начале
непосредственной борьбы против правительства.
Возвращаясь
к партизанской конференции 1966 года, нужно так же указать, что именно здесь
была учреждена группа городской герильи, так называемая Специальная Саботажная
Команда, командование которой взяли на себя Фредди Каркес и Адольфо Майнхард
Ларес. Именно эта группа в Каракасе похитила и убила Ирибаррена Борхеса,
который дезертировал в ходе марша через штат Португеса и был приговорён к
смерти специальным судом фронта.
Несколькими
месяцами спустя, «простой революционный патриот», как квалифицировал Мейнхарда
Лареса Дуглас Браво, так же бежал с партизанского фронта. Обвинения сыпались на
голову экс-неофашиста как из рога изобилия (дошло до того, что он был назван
агентом ЦРУ), однако никаких крайних санкций к нему применено не было – Браво
ограничился лишь исключением его из Партии.
Конец 1966
года так же обозначился особой активностью, которое развернуло на востоке
страны «Левое Революционное Движение» (MIR). Сначала «миристас» был создан
фронт «Антонио Хосе де Сукре», объединивший в себе отряды «Ильдемаро Руис»,
«Луис Рафаель Тинео» и «Хуан Баутиста Альварес», а чуть позже была организована
молодёжная милиция «Виктор Сото Рохас».
