Период между референдумом о Законе о Реформе и выборами июня
1977 являлся одним из самых активных за всю историю Страны Басков. Столкновения
множества политических организаций и групп, а так же напряжённость самой
ситуации определяли драматичность этого беспокойного момента, длившегося на
протяжении нескольких месяцев.
Программа KAS,
публикация альтернативной программы и VII Ассамблея «polimilis»
наводили на мысль о том, что не за горами рождение мощного
левонационалистического политического движения, в котором роль партии авангарда
будет отведена ЭТА (p-m), её военным крылом
выступит ЭТА (m),
поглотившая остатки боевой структуры «polimilis», а KAS
трансформируется в своеобразный массовый фронт этого движения.
Хотя процесс воссоединения «военного» и
«военно-политического» сектора ЭТА начался ещё 10 октября 1976 года, никаких
особо значимых результатов он не дал. Однако в деле образования политической
партии обе фракции были куда более проворны. Партия на тот момент
представлялась союзом баскских патриотов-социалистов, которые до сего времени
не были объединены в адекватной политической форме.
Правда, в Стране Басков уже существовали политические
организации партийного типа, объединявшие тех самых патриотов-социалистов, -
это, в первую очередь, EHAS
и LAIA, - причём первая
фактически являлись политическим крылом ЭТА (m). Тем не менее, ЭТА (m) полностью поддержала проект новой партии, не отказавшись при
этом и от других альтернатив.
Процесс создания партии, официально именовавшийся «процессом
перегруппировки», стартовал в конце 1976 года проведением серии «круглых
столов» в посёлках, городках и кварталах крупных городов, где ЭТА имела широкие
связи, и увенчался учреждением 3 апреля 1977 года «Партии Баскской Революции» (Euskal
Iraultzarako Alderdia), штаб-квартира которой разместилась в Гальярте, колыбели
баскского рабочего движения. Не составляло труда понять, что партия напрямую
связана с вооружённым движением и, в частности, с ЭТА, поскольку весь
секретариат фактически полностью состоял из старых «этаррас» во главе с
генсеком, приговорённым к смерти на «Процессе в Бургосе», Марио Онайндиа. Немедленно
после создания EIA присоединяется к KAS.
В самой Испании в этот же момент произошло эпохальное
событие: Коммунистическая Партия Испании, ранее очень стойко сопротивлявшаяся
реформистской линии пост-франкистского правительства, внезапно прекращает свою
критику короля и 11 февраля подаёт документы в Министерство Юстиции для
получения легального статуса.
Компартия очень эффективно использовала очередную атаку
неофашистов, осуществлённую 24 января на мадридской улице Аточа, где двое
ультраправых расстреляли пятерых левых юристов, трудившихся в расположенном
здесь офисе Рабочих Комиссий, связанных с КПИ. Узнав о произошедшем, партийный генсек
Сантьяго Каррильо выразил полную поддержку испанскому обществу, возмущённому
кровавым терактом, а заодно и правительству Суареса. Уже 27 числа состоялась
встреча Каррильо и президента правительства, на которой испанский коммунист
повторил заверения о поддержке, заикнувшись о необходимости возвращения в
общество такой великолепной политической силы, как КПИ.
К тому моменту Исполнительный Комитет коммунистов во главе с
самим Каррильо, уже фактически перешёл на еврокоммунистические позиции, о чём
официально было заявлено на партийном заседании 2 марта, как впрочем, и об
отходе от «устаревших идей марксизма-ленинизма». 9 апреля 1977 года Компартия
была легализована правительством Суареса, несмотря на давление ультраправых
секторов франкизма, питавших историческую ненависть к своим главным
политическим оппонентам. Потерявшая свою революционность, КПИ интегрируется в
буржуазно-демократическую систему, преспокойно принимая красно-жёлтое знамя
франкизма, монархию и железное единство Испании – то есть все те вещи, против
которых в эпоху Гражданской войны сражался сам Каррильо.
Немногим после этого была назначена и дата всеобщих выборов
– 15 июня. Расклад политических сил к данному моменту был следующий.
Под главенством Суареса был образован «Союз Демократического
Центра», вобравший в себя представителей умеренных секторов франкизма и открыто
использующий в агитации «административный ресурс». На крайне правом фланге окопался «Народный
Альянс» министра внутренних дел Мануэля Фраги. На левом краю, помимо КПИ,
твёрдо обосновалась Испанская Социалистическая Рабочая Партия, чей генеральный
секретарь, Фелипе Гонсалес, ещё раньше чем коммунисты начал петь оды
нарождавшейся буржуазной демократии. Множество других партий, заявившихся для
участия в выборах, были фактически созданы с нуля и не имели какого-то
решающего влияния на ситуацию.
Параллельно с началом подготовки к первым «свободным»
выборам, правительство Испании впервые же попыталось выйти на контакт с
вооружёнными организациями Страны Басков.
Ещё в конце 1976 года по инициативе руководителей испанских
спецслужб в Женеве состоялась встреча представителей мадридского режима с делегатами
ЭТА (p-m), которым пообещали
проведение всеобщей амнистии, возвращение политических беженцев и легализацию
политических партий в обмен на начало в течение трёх последующих месяцев
переговоров об окончании вооружённой борьбы. После серии дискуссий, «polimilis» удалось убедить
своих товарищей из «военного» сектора так же провести встречу с представителями
спецслужб, на которой выставить режиму те же самые требования.
Но «milis»
ограничили свой диалог с государственными парламентерами заявлением о том, что
предложение о прекращении огня неприемлемо, ибо то, что предлагается правительством
в обмен на демобилизацию, не является ни подлинной демократической
трансформацией, ни даже началом её.
Однако «polimilis»
больше заинтересовались диалогом с властями, поэтому в первые месяцы 1977 года
были осуществлены ещё несколько встреч, на этот раз в самой Стране Басков.
Секретность этих совещаний вновь возбудило подозрение в среде боевого аппарата
«Bereziak», члены
которого обрушили волну критики в адрес руководства и того курса, которым оно
ведёт организацию.
Между тем, как происходили все эти закулисные интриги,
вопрос о всеобщей амнистии получил серьёзную поддержку улицы. Несмотря на
некоторые мероприятия, позволившие осужденным франкизмом выйти из-за решётки, а
политэмигрантам вернуться на родину, в тюрьмах Испании по-прежнему томились ещё
158 политических заключённых. Начиная с 26 февраля 1977 года всю страну
охватила уличные акции с требованием полного освобождения заключённых. 11 марта
правительство вынуждено было издать декрет, согласно которому в тюрьмах
останутся только осужденные за серьёзные преступления, в основном те, кто
получил смертный приговор, среди которых находились и осужденные на «Процессе в
Бургосе». Обстановка той недели была натянута ещё вследствие того, что 8 марта
двое «polimilis» были
расстреляны на блокпосту Гражданской Гвардии, а уже 12 числа «Beteziak» осуществили ответную акцию,
убив гвардейца.
Неизбежное приближение первых после смерти диктатора выборов
заставило баскский левонационалистический лагерь задуматься над вопросом единой
стратегии в связи с этим. Однако многообразие мнений мешало формированию общего
курса.
KAS
предлагал выставить в качестве основных требований те же самые условия, что
предлагало правительство в обмен на отказ ЭТА от вооружённой борьбы и которые,
в конечном итоге, были отвергнуты обоими секторами организации (открыто «milis» и тайно «polimilis»). Несмотря на это KAS продолжил свою агитацию
вокруг именно этих вопросов, вызвав выход из рядов коалиции LAIA и LAK, так же отвергавших данную позицию.
На своём «круглом столе» в Хиберте представители Националистической
Баскской Партии, Группы Баскских Мэров и нескольких других национальных
организаций, так же присоединились к петиции KAS с требованием обеспечения буржуазно-демократических свобод и
проведения всеобщей амнистии. Таким образом, впервые со времён Гражданской
Войны баскские силы попытались организовать единый фронт с едиными
требованиями. Крайней датой для исполнения выставленных условий было назначено
15 мая – в противном случае, баскские организации грозились бойкотировать
выборы.
10 мая делегация басков направилась в Мадрид на встречу с
Адольфо Суаресом, который категорически отверг возможность проведения амнистии.
Несмотря на это, никакого отказа от участия в выборах не последовало.
Более того, легализованная НБП поспешила выставить свои
избирательные списки в Сенат практически одновременно с ИСРП. EIA, фактически являвшаяся придатком ЭТА
(p-m), продолжала переговоры с
правительством по вопросу своего участия в электоральной борьбе. В этих
условиях, между 8 и 15 мая организована новая неделя протестов с требованиями
амнистии для 42 заключённых, томившихся в тюрьмах. Ответ полиции был настолько
жесток, что поставил под вопрос сам процесс демократизации политической жизни в
Стране Басков. Дело в том, что в ходе разгона многочисленных демонстраций, за
неделю погибли аж 7 человек: шестеро были убиты полицией, а седьмой разбился,
пытаясь бежать с баррикады от наступавших отрядов агентов правоохранительных
органов.
Террор властей дополнился террором «неконтролируемых»
неофашистских элементов, которые осуществили ряд неизбирательных атак в
нескольких баскских городах. Как КПИ, так и НБП продемонстрировали
правительству свою озабоченность возможным ответом со стороны вооружённых
баскских групп, что могло повлечь лавинообразную эскалацию насилия. В этих
условиях, стремясь снять возникшее напряжение, президент принимает решение об
освобождении большинства остававшихся в тюрьмах политических заключённых, настояв
на немедленной высылке освобождённых в третьи страны. Таким образом, первые
осужденные на смертную казнь в ходе «Процесса в Бургосе» были высланы в Бельгию
21 мая, а в следующие дни другие группы «этаррас» отправились в Австрию, Данию
и Норвегию.
 |
| Первые освобождённые "этаррас" |
Однако 21 заключённый всё ещё оставался за решёткой, а
партии, выступавшие за национальную независимость испанских провинций, так и не
были легализованы. Демократизация была не полной. ЭТА (p-m) заявила о своём желании воздержаться от участия в выборах, однако
сложившиеся условия этому не способствовали – слишком много было поставлено на карту,
поскольку «этаррас» впервые могли вполне законно узнать, какова же реальная
поддержка среди населения идеи Баскской Социалистической Революции. Кандидаты
от EIA, наряду с
другими фигурами KAS,
буквально в последний момент были вставлены в списки коалиции «Баскской Левой»
(Euskadiko Ezkerra).
Это решение вызвало очередное обострение внутреннего
конфликта в рядах ЭТА (p-m), военное крыло которой, -
«Bereziak», - придерживалось
мнения о полном бойкоте выборов. Уведомив руководство о выходе из его
подчинения, «Bereziak»
осуществляют атаку на полицейский патруль в Сан-Себастьяне, закончившуюся
смертью одного агента. 20 мая эта же группа похищает Хавьера Ибарру Берхе,
одного из наиболее влиятельных членов ядра баскской олигархии, связанной с
франкизмом, который в своё время занимал посты мэра Бильбао, президента
депутатского совета Бискайи, а так же был депутатом франкистских кортесов в
Мадриде.
Параллельно, ЭТА (m), так же отказавшаяся от участия в выборах вместе со своей
политической партией EHAS
и «дружественной» ей LAIA,
между 5 и 15 июня проводит военную кампанию, в ходе которой осуществлены 34
акции – в основном, подрывы символических объектов и звеньев логистической структуры
государства. Во время подготовки одной из таких акций случайно подрывается комбатант
Хосу Басаньес.
Выборы 15 июня ожидаемо принесли победу «Союзу
Демократического Центра» Суареса (166 мест), на втором месте шла ИСРП (118).
Третье место по численности депутатов (116) занял «Народный Альянс» Фраги. Для
коммунистов, часть электората которых забрала ИСРП, результаты оказались
сокрушительными – партия завоевала лишь 20 мест в конгрессе.
В Стране Басков голоса избирателей разделились на три
примерно равные части: по 300 тысяч голосов получил правый испанский блок
(СДЦ-НА), левоцентристы (ИСРП) и правоцентристы (НБП). Баскская секция
компартии завоевала 50 тысяч голосов, в то время как испанская революционная
левая, - «Организация Революционных Трудящихся» и «Революционная
Коммунистическая Лига», - вовсе не получили никакой поддержки.
Националистическая левая тоже не могла похвастаться успехами: коалиция «Euskadiko
Ezkerra», ведущую роль в которой играло «Баскское Коммунистическое Движение», и
куда в последнюю минуту были включены кандидаты от KAS, получила 90 тысяч голосов (то есть,
1 сенатское место и 1 место в депутатском совете Гипускоа).
