Ракетный фрегат «Сантисима Тринидад»: атака на флот «горилл».
Ракетный фрегат «Сантисима Тринидад» был лучшим детищем Военно-Морского Флота Аргентины. Он был сконструирован и построен на верфях Астильерос Рио Сантьяго, Энсенада, и представлял собою первое судно подобного класса на вооружении Армии.
Плод труда аргентинских рабочих, «Сантисима Тринидад» был запродан империалистической Британии наряду с другими судами, за 350 миллионов долларов.
Фрегат был пришвартован у северного причала Астильерос, и находился под неусыпной охраной бойцов ВМФ и Военно-Морской Академии, освещаемый многочисленными мощными прожекторами.
22 августа 1975 года партизанская группа «Артуро Левингер» произвела минирование бортов корабля, в результате чего «Сантисима Тринидад» частично затонул. Все электронные аппараты обнаружения, установленные на судне, были выведены из строя. На румбе образовалась дыра около метра в диаметре и трещина длиной около 30 метров: фрегат был выведен из строя практически на год, в течение которого продолжалась его реконструкция.
Подготовка
В ноябре 1974 года «Montoneros» выделили группу товарищей для подготовки операции, направленной против армии «горилл». Без точно определённых целей, группе было предложено разработать акцию, предусматривающую подводную атаку на военное судно.
С ноября месяца началась физические тренировки товарищей и подготовка снаряжения для этой атаки. Оригинальная оперативная группа включала в себя одного офицера, одного кандидата в комбатанты и одного комбатанта. Боевым расчётом руководил офицер Артуро Левингер.
Началось изучение опытов подобных подводных атак в ходе Второй Мировой войны. Изучение собранной информации имело много пользы, но необходимо было адаптировать техническую составляющую к условиям народной войны.
Этап тренировки и подготовки всего необходимого для акции продолжался с мая месяца. Одновременно с этим, товарищ Артуро Левингер приказал заготовить около 500 килограммов взрывчатки, которые он считал достаточными для исполнения акции. Хотя позже группа использовала всего 170 килограмм.
Группа, которой предстояло действовать под водой, в это время осмысливала тактику перемещения, погружения и минирования. Для транспортировки товарищей был построен складной бот, прекрасно замаскированный. Кроме того, было подготовлено всё необходимое снаряжение: костюмы, ласты, акваланги и маски.
Материал для подрыва судна состоял из двух зарядов по 85 килограмм каждый и систем часового механизма. Было необходимо транспортировать их в нескольких сантиметрах от поверхности воды, после чего установить на заранее приготовленные механизмы. Они имели регулируемые клапаны, позволявшие поднимать или опускать заряды, согласно диспозиции.
Для эффективной акции и, в то же время, безопасного отхода, необходимо было отладить все механизмы до мелочей, устранить все недостатки.
Проба
В мае руководитель оперативной команды принял решение приступать к активной фазе операции. 24 числа этого месяца, в ходе штурма полицейского участка в Мар дель Плата, в бою пал шеф оперативной группы Левингер. В связи с этим произошли изменения, как в руководстве группы, так и в рядовом составе: отныне в команду исполнения акции входили один офицер, два кандидата в комбатанты, один боец перонистской милиции и один комбатант.
И только тогда была определена окончательная цель операции. Вначале планировалось подорвать сам «Сантисима Тринидад» и судно для десантирования военной техники, но этот последний объект был впоследствии исключён, как не имеющий технической важности для врага.
В начале августа была реализована пробная атака на плавучие цели, без использования взрывчатки. Согласно прочитанным товарищами материалам о Второй Мировой, этот тип операций всегда реализовывался под покровом штормовых ночей и без использования освещения для затруднения обнаружения себя врагом.
Товарищи провели пробную атаку в весьма неблагоприятных условиях: стояла полная луна и безветренный штиль – вода в бухте была точно зеркало – ни малейшей волны.
Бойцы подплыли к судну и проверили возможность установки стабилизаторов мин ниже ватерлинии. Находясь в воде, они отчётливо слышали голоса вооружённых охранников, но всё обошлось без особых проблем.
После пробной атаки была окончательно утверждена дата операции: 22 августа, «День Отказа» (в 1951 году именно 22 августа Эвита Перон, выступая перед забастовщиками из Всеобщей Конфедерации Труда, отказалась выставлять свою кандидатуру на пост вице-президента), и, кроме того, годовщина бойни в тюрьме Трелева.
Продолжив традицию называть боевые операции именами женщин, предстоящая атака получила название «Трини». Тогда же оперативная команда и получила своё имя – «Артуро Левингер» - в честь павшего командира.
Операция
Шесть товарищей прибыли на двух автомобилях к заранее определённому месту на берегу, около 9 часов вечера назначенного дня. Двое остались близ машины с рациями, а четверо остальных погрузились на складную лодку и направились к цели.
В 21.45 их шлюпка прибыла к «пункту невозвращения», откуда должна была пойти атака, в 700 метрах непосредственно от фрегата «Сантисима Тринидад». Шеф операции приказал выгрузиться из лодки и двигаться к судну в полной тишине.
После переодевания в водолазные костюмы и погружения в воду мин, трое товарищей отплыли в направлении фрегата, четвёртый же направил лодку ближе к берегу.
Фрегат был сильно освещён, а климатические условия были крайне неблагополучны для атаки. Поэтому, стремясь скрыть своё приближение, товарищи пересекли канал по прямой линии и укрылись в тени зарослей кустарника на северном берегу, там же, где размещался лодочный причал. Вскоре они двинулись вдоль берега по направлению к фрегату.
Товарищ, который плыл впереди, исполнял роль направляющего и изредка приподнимал голову над водой, оценивая ситуацию, остальные плыли в полном неведении, скрывая головы под водой, ибо была опасность, что охрана может заметить свет, отражённый от стёкол масок. Немного проплыв, стала ясна вся ненужность дальнейшей маскировки: топливный танкер, пришвартованный недалеко от «Сантисима Тринидад», полностью скрывал товарищей от взора охранников.
Одна из мин начала идти ко дну из-за дефекта клапана. Подойдя к берегу, товарищи подняли её на поверхность и вытащили на берег. Снова погрузившись в воду, бойцы подплыли к подводной части судна, уйдя на 5 метров под воду. Они работали около часа, чтобы подогнать весь свой груз к фрегату, однако около 150 килограмм взрывчатки из-за слишком тяжёлого веса были безвозвратно потоплены.
Шеф операции решил минировать судно в этом месте. Спустившись на 5 метров под воду, он убрал клапан безопасности, приведя мину в боевое состояние. Несмотря на то, что этот борт очень хорошо освещался прожекторами, шеф закончил своё дело.
Уже прошло около 2 часов, как товарищи работали в воде, становилось холодно.
Закончив, они обогнули фрегат и направились к берегу, на котором находился причал для лодок, построенный на сваях. Плывя между свай, они чувствовали себя в полнейшей безопасности, хотя были прекрасно слышны голоса охранников, патрулирующих берег.
Изначально возникла идея установить второй заряд близ месторасположения машинного отделения корабля, но приблизившись к борту, товарищи не нашли подходящего места для установки мины. Непосредственно близ машинного отделения располагать заряд так же не было возможности: по палубе близ входа в машинное отделение сновали рабочие и матросы: товарищи могли даже рассмотреть белые ремни и портупеи охранников.
Было решено оставить мины на сваях, в двух метрах от корпуса корабля, чуть ниже ватерлинии.
Заряды были привязаны верёвками и приведены в боевое состояние.
Товарищи возвращались по тому же пути, что и прибыли. Однако на этот раз канал был пересечён по прямой линии. Было уже половина второго ночи: они провели 3 часа и 25 минут в воде.
Свидетельство товарища, управлявшего шлюпкой.
«Приближаясь к «точке невозвращения» для начала атаки, мы прошли один из двух заданных этапов. Прошли без особых проблем, если не считать проблемой напряжение и беспокойство товарищей.
В 22.05 ушли трое товарищей. Вынимая заряды, они произвели сильный грохот, несколько раз ударив мины о металлические части борта, что могло привлечь внимание врага.
В 22.18 началось шевеление на береговой наблюдательной башне, расположенной на крыше электростанции. Вспыхнули два прожектора, свет которых забегал по поверхности воды. Очевидно, что товарищи были замечены, или, по крайней мере, услышаны.
Я завёл лодку и приготовил автомат и две гранаты, после чего стал ждать подхода товарищей. Двое охранников могли начать стрелять в сторону реки, или – что было ещё хуже, - товарищи могли быть замечены какой-нибудь патрульной лодкой. В самом худшем случае мои действия должны были помочь спастись партизанам: я должен был пробежать во всеоружии около 50 метров и подавить выстрелами из автомата и гранатами огневую точку на башне. После чего вернуться к лодке для эвакуации товарищей, которые были вооружены лишь пистолетами.
Моё главное сомнение заключалось в том, ждать или нет, когда охрана начнёт стрелять, или начинать «операцию по спасению» раньше, когда мне станет очевидным, что товарищи замечены. Вскоре мои тревоги были развеяны: охранники бежали и искали чего-то своими прожекторами…в совершенно противоположном направлении от объекта нашей атаки. Гвардейцы соскочили с причала и принялись рыскать по берегу, осматривая кусты и прибрежную полосу.
Следует предположить, что, услышав какой-то шум, они подумали что, если кто-то посторонний проник на причал, то он должен был приплыть на лодке. Поэтому они начали искать лодку. Честно говоря, не знаю, что произошло на берегу, что заставило солдат и гвардейцев начать там усиленный поиск.
В 22.40 по рации товарищи, находившиеся близ наших автомобилей, передали сигнал, обозначавший что всё в порядке. Этот сигнал был передан ещё два раза в течение двух с половиной часов, которые прошли до самого возвращения товарищей.
В 23.55 прозвучала сирена, вызвавшее некоторое оживление на причале: это был сигнал окончания рабочего дня. Ещё один цикл воя сирены, и всё вновь погрузилось в тишину. Поднялся небольшой ветер, какие-то птицы начали петь в море, им аккомпанировали птички, сидевшие на берегу.
Начался отлив. Река спадала очень быстро, поэтому вскоре моя шлюпка села на мель. Я спустился в воду и вынужден был протащить лодку вперёд около 25 метров, до самой бухты, где вода не так сильно убывала. Я немного обалдел от этой работы.
Каждый сучок или пенёк, принесённый рекой, мне казался головами моих возвращавшихся товарищей. Примерно около часа ночи я откровенно встревожился долгим отсутствием соратников, но вокруг по-прежнему царила тишина. Прождав ещё некоторое время, я запросил по рации дальнейшие инструкции, как вдруг услышал короткий окрик: чёрная тень одного из товарищей показалась над водой.
«А где остальные?» - спросил я полушёпотом. «Всё нормально, все здесь». Мы с ним подтащили лодку к группе. Все товарищи устали, и, судя по всему, были не слишком довольны. Они сняли свои костюмы, закинули на борт сумки, сами поднялись и начали грести.
Мне было дано короткое объяснение о положении вещей: не всё хорошо, мы должны были оставить ещё одну мину напротив электростанции, но у нас больше нет взрывчатки.
Я ответил, что мы должны как можно быстрее освободить эту зону.
Уже на реке большие волны насквозь промочили нашу одежду. Только с третьей попытки нам удалось вновь наладить контакт по рации с нашими автомобилями. Я попросил разрешения на отход к основной базе».
«Evita Montonera» №8, октябрь 1975
