http://elpaskin3.lacoctelera.net
1. ОЛИВКОВО-ЗЕЛЁНЫЕ
ГОДЫ
1.1 Кубинская
солидарность
Долгая история «Патриотического Фронта имени Мануэля
Родригеса» началась на Кубе всего через пару месяцев после военного переворота
1973 года, приведшего к власти хунту Пиночета. К тому моменту, сотни
коммунистических и социалистических активистов, бежавших с родины спасаясь от
развязанных новым правительством репрессий, обескураженные и деморализованные,
слонялись по островам Карибского региона, в поисках поддержки со стороны Фиделя
Кастро.
Кубинское правительство поначалу с радостью принимало
чилийских беженцев, искренне желая оказать всяческую солидарность в их
трагедии. Несмотря на тяжёлое экономическое положение острова, беженцев принимали
на службу на различные предприятия, даже в ущерб коренным жителям. Но в то же
время, правительство постоянно давило на чилийцев, делая выговор за выговором
за неспособность защитить правительство Альенде. Всё это привело к тому, что
постепенно чилийские коммунисты перестали верить в свои силы, они уже не были
способны вновь осуществить революцию, их боевой дух был окончательно подорван.
«Им не хватает Фиделя,
да ещё отсутствует мужество», - эту фразу, но в ещё более вульгарном
варианте, чилийцы слышали везде. В минуты гнева они могли ответить одним из
самых крепких ругательств на Кубе – «Comemierda!». Более они ничего не могли
противопоставить выдвинутым обвинениям.
Сначала тихо, а потом и в открытую, кубинские власти начали
обвинять непосредственно чилийских коммунистов в поражении 1973. Они «не смогли защитить то, что удалось завоевать».
Чилийцы постоянно страдали от неуважения со стороны правящей элиты, которая
представляла собой сборище «мачо-ленинцев», гордившихся тем, что они пришли к
власти с помощью силы, и не только не потеряли свои позиции, но и на
десятилетия стали «больной занозой в
заднице» мощнейшей сверхдержавы мира (США).
Будучи верны заветам Эрнста Хемингуэя, чей знаменитый
афоризм «Быть трусом, это самое худшее, что может случиться с человеком», стал
девизом правящей верхушки, кубинцы не могли понять, почему коммунисты не
оказали никакого сопротивления перевороту, почему деятели «Народного Единства»
(Unidad Popular) бежали из страны, даже не устроив «стрельбу горохом», как говорят
кубинцы.
В общении с близкими товарищами, сам Фидель утверждал, что
поражение чилийцев «не было продуктивным»:
дескать, кроме Альенде, никто не захотел стать мучеником за идею. Это
кардинально отличается от ситуации, когда сам Фидель проиграл в 1953 году. По его
мнению, поражение могло быть «продуктивным» в случае массового суицидального
героизма чилийцев, смерти которых могли бы стать примером для борьбы живых.
Этот критический взгляд на руководство «Народного Единства», - то самое
руководство, которое обещало «жечь землю
под ногами фашистов», а потом просто бежало, - задевал за живое молодое
поколение коммунистов.
«Точка зрения кубинцев
на поражение 1973 года была унизительна для всех чилийцев», - говорит агент
кубинской разведки Хорхе Масетти. «Их
рассуждения сводились к тому, что укрывшиеся на острове чилийцы являются
трусами. Говорилось о том, что коммунисты бросили Альенде в лапы фашистов, чего
на Кубе бы не случилось никогда». Чувства руководства передавались и
простым людям. Неоднократно Масетти посещал дома простых кубинцев, которые
недоумённо вопрошали: «Почему ты не
остался драться с фашистами?».
Ещё более усугубил этот климат недоверия и тот факт, что в
первые дни пребывания на острове, деятели «Народного Единства» расположились в
самых фешенебельных гостиницах столицы. Атмосфера была настолько тяжёлой, что,
когда в «Президент-отеле» Гаваны состоялось одно из первых заседаний комитета UP, после прослушивания речей
и воззваний, один из рядовых чилийских коммунистов встал и расстроено заметил:
«И эти яйцеголовые хотели поджечь Чили?».
Но чилийцы чувствовали вину не только находясь под карибским
солнцем. Те же самые обвинения сыпались на них в Восточном Берлине и Москве,
где нашли убежище самые высокие деятели Коммунистической и Социалистической
партий страны. Здесь, конечно же, не было столь импульсивных «мачистских»
взглядов, как на Кубе, но чёткое следование максиме, выдвинутой Лениным: «Мы должны не только осуществить революцию,
но и защитить её». Высшая верхушка КПЧ вынуждена была, понурив голову, слушать
и внимать. Так что можно сказать, что одним из главных факторов, приведших
партию к вооружённой борьбе, стало это политико-психологическое давление со
стороны «старших товарищей» из Гаваны, Берлина и Москвы.
