1.10. Первые
противоречия
Несмотря на строгий партийный контроль, в 1982 году
чилийский отряд пришёл в волнение: большинство офицеров во главе с Гальварино
Апабласа подняли голос против зависимости их структуры от КПЧ. Роль, которую
молодые новобранцы Кубинских Вооружённых Сил сыграли в триумфе Сандинисткой
Революции, способствовала постепенному отходу от традиционного партийного
руководства. Свой вклад в этот процесс внесли и кубинцы, ворчавшие о «старых неудачниках» из Компартии,
которые «не в состоянии сделать революцию
с оружием в руках».
В то время как коммунистические лидеры, такие как Володя
Тейтельбойм, Америко Сорилья или Родриго Рохас с нескрываемой гордостью щеголяли
в новенькой оливково-зелёной форме, молодые бойцы, серьёзно настроенные на
вооружённую работу в Чили, всё больше отдалялись от своих старых вождей. «Они не знали, что за спинами молодые ребята
называли их «старыми идиотами» и «отжившими своё стариками», - говорит один
из бывших «френтистов», приехавший на Кубу из Восточной Европы.
На полях сражений в Никарагуа чилийцы не только принимали
участие в победоносной кампании, содействующей подъёму энтузиазма и желания
сделать то же самое в Чили, но и сражались бок о бок с представителями военной
элиты Фиделя Кастро. Среди них были видные кубинские офицеры, такие как
полковники спецназа Тони де ла Гуардиа и Алехандро Ронда. Де ла Гуардиа,
например, не скрывал своего презрения к старой чилийской левой времён правления
Альенде – левой, которая считалась путеводной звездой, за которой должны
следовать молодые коммунисты.
Кроме того, в ходе революционной войны возгласы недовольства
начали раздаваться и в собственных рядах чилийцев. Так, Гальварино Апабласа,
«команданте Сальвадор», которого все остальные уважительно называли «Первым»,
регулярно отпускал критические замечания в адрес коммунистического руководства,
которое не решалось посылать бойцов напрямую в Чили.
Несмотря ни на что, Апабласа всё ещё продолжал считаться
одним из самых лояльных Компартии офицеров. Ни один из коммунистических
руководителей не видел, что сейчас «команданте Сальвадор» стоял ближе к
кубинцам, которые ещё с 1978 года являлись его опекунами и наставниками. «Апабласа и его группа непосредственно
сносились с «Департаментом Специальных Операций» (DOE),
разведывательным органом Министерства Внутренних Дел Кубы, ведавшим подпольной
деятельностью в Латинской Америке», - утверждает один из руководителей КПЧ
на острове.
Но Апабласа был не единственным, кто критиковал
окостенелость и нерешительность руководства партии. Другим заметным диссидентом
являлся Анибаль Маур, чилиец аргентинского происхождения, который был назначен
партией главой Комитета по Военной Политике. Маур не был членом военного
аппарата, скорее он относился к «бюрократии» КПЧ. Несмотря на это, его позиции
были гораздо ближе ко взглядам ветеранов Никарагуа, чем к «генеральной линии»
старой верхушки. Ещё проживая в Аргентине, он сражался в рядах «Народной
Революционной Армии» Марио Роберто Сантучо. После разгрома герильи, когда
ситуация в стране стала критической, он, как и многие его товарищи, скрылся на
Кубе, где и присоединился к Коммунистической Партии Чили.
Маур был одним из первых, кто заявил, что военный аппарат
должен быть отделён от КПЧ, дабы пользоваться полной свободой в своей
вооружённой борьбе в Чили. «Он говорил,
что все коммунистические партии, находившиеся в подобной ситуации, разделялись
на политическое и военное крыло, практически всегда это разделение было стратегически
необходимым», - вспоминает один из офицеров Вооружённых Сил Кубы и
ближайший товарищ Маура.
Примерно в тот же момент Гальварино Апабласа инициировал
внутри чилийского военного контингента дискуссию, сам вопрос которой должен был
определить отношения военных с партией – «Кто мы?». Ответ, предложенный
«Сальвадором», был крайне прост: «Мы
военные. И вам не нужно быть коммунистом, чтобы присоединиться к отряду».
Офицер, принимавший участие в дискуссии, говорит: «С одной стороны была партия, несущая на себе клеймо поражения 1973 года
и выражавшая неоднозначную позицию касаемо военной линии. С другой стороны
находились военные профессионалы, которые устали от постоянных разговоров с
теми, кто никогда не брал в руки ничего тяжелее авторучки».
Свидетели того времени помнят обмен мнениями между бывшим
министром экономики при Альенде Хосе Кадемартори, возглавлявшим КПЧ в Гаване, и
Гальварино Апабласа. Речь шла о том, является ли чилийская армия армией
«фашистов». Кадемартори настаивал, что этот эпитет применим только к высшим
офицерам. «Сальвадор» спорил: «Если над
учреждением главенствует фашист, то и все сотрудники учреждения работают во имя
фашистских целей».
Кадемартори пытался возражать, приводя примеры антифашистски
настроенных генералов, вроде Рене Шнайдера и Карлоса Пратса. Спор закончился
впустую. Апабласа, получивший поддержку кубинского лидера Мануэля Пиньейро,
отказался от дальнейшего диспута.
Отношения между Пиньейро, главным инициатором «экспорта
революции» на территорию Латинской Америки, и «Сальвадором» носили явно
демонстративный характер. Ибо, вместо того, чтобы поддерживать официальную
Коммунистическую Партию, правительство Фиделя откровенно заявляло о своей
полной поддержке чилийских офицеров и их идее вооружённой революции. Если бы
чилийцы на свой страх и риск самостоятельно направились бы на родину для
организации борьбы, они могли рассчитывать на полную поддержку кубинских
властей.
Хотя молодые комбатанты продолжали сохранять видимую
лояльность партии, сама КПЧ постепенно теряла всякое влияние на острове.
Логическим следствием этого процесса становилось превращение «солдат свободной
Чили» в «солдат Фиделя Кастро». «Для них
последнее слово всегда оставалось за Фиделем», - вспоминает один из лидеров
КПЧ.
Примером разрыва поколений является случай с пасынком одного
из руководителей Компартии Володи Тейтельбойма, Роберто Норденфлихтом. В 1989
году Роберто подорвался во время закладки взрывчатки на военном аэродроме
Тобалаба. И, несмотря на свою тесную связь с отцом, он был объявлен «мучеником»
FPMR, который в конфликтной
форме порвал отношения с КПЧ ещё в 1987 году.
 |
| Роберто Норденфлихт во времена войны в Никарагуа |
