Неофициальная история FPMR. "Операция XX Век"

4.2. «Операция XX Век»

- Ты готов умереть? – спросил «Рамиро» у «Алонсо» в один прекрасный день, когда они ехали в метро.

- Буду стоять до последнего, если потребуется, - ответил он, почти не задумываясь.

Было 28 августа 1986 года. Несмотря на свой юный возраст, Виктор Диас Каро, «Алонсо», уже имел обширный опыт боевой деятельности.

«Рамиро», уже более серьёзно, продолжил: «Конкретно и официально: есть дело, из которого практически стопроцентно не выйти живым. Решай».

«Алонсо» в ответ лишь кивнул, готовясь выйти из вагона. «Рамиро» ничего не сказал.

Они вышли и двинулись по проспекту Ираррасаваль на запад. На углу с улицей Мануэля Монти их уже поджидал Хосе Валенсуэла Леви, «команданте Эрнесто». Он взял под руку «Алонсо» и кратко объяснил, что требуется от него, не вдаваясь ни в какие подробности миссии. «Рамиро» шёл чуть поодаль от них.

То, что произошло в этот день, стало результатом более чем годовой напряжённой и кропотливой работы, которая начала обретать конкретную форму с началом вербовки двадцати молодых комбатантов FPMR для участия в операции «грандиозного масштаба». Вышеприведённый диалог раз за разом повторялся в последние недели августа в разных частях Сантьяго. «Алонсо» был последним в списке избранных.

Виктор Диас Кара, "Алонсо"

Почти всю зиму (июнь-август) в Парке О Хиггинс проходили ежедневные трёхчасовые занятия, на которых несколько групп молодёжи с большим энтузиазмом предавались спортивным тренировкам под руководством «Рамиро» - профессионального спортивного инструктора Маурисио Эрнандеса Норамбуэна.

Именно «Рамиро», испытывавший многочисленных юношей на выносливость, скорость и силу, был ответственным за подготовку участников будущей операции.

Эктор Матурана Урсуа, один из стрелков, избранный FPMR, свидетельствует: «Мы тренировались в Парке О Хиггинс, где не привлекали никакого внимания, так как помимо нас здесь занималось спортом множество других людей. В парке даже готовился ежегодный военный парад. И мы каждодневно встречались с колонной военных во время пробежек. Мы занимались утром и вечером, и я думаю, это содействовало тому, что многие из нас остались в живых».

Адриана Мендоса Кандиа, «Фабиола», была единственной девушкой, среди избранных к участию в акции. В отличие от своих товарищей, она единственная же знала о цели будущей акции: «В мае «Тамара» сказала, что я должна участвовать в миссии за пределами Сантьяго, и что другой товарищ даст мне больше информации. Несколько дней спустя я встретилась с этим товарищем в пекарне в районе Лас Висканчас. Я налила кофе и попросила рассказать, что это за миссия. «Ты будешь участвовать в операции, чья цель заключается в ликвидации Пиночета», - сказал он, глядя мне в глаза. Я минуту помолчала. «Шансы на выживание минимальны», - добавил он спокойным голосом. Таким образом, я присоединилась к «Операции XX век».

В среду 27 и четверг 28 августа большинство стрелков были собраны в разных районах столицы и доставлены на конспиративный дом в верхней части города.

В 1988 году «Алонсо» написал подробный отчёт об операции, который был напечатан в журнале «El Rodriguista». Он вспоминал: «В 18 часов мне приказали следовать в заранее условленный дом. Оставив весь вечер в моём распоряжении, «Рамиро» добавил: «У тебя есть ещё время попрощаться с любимыми людьми». Гуляя в одиночестве, я раздумывал, как бы мне расстаться с женой и сыном. К тому моменту я уже более двух лет жил в подполье. Я знал, что сын собирается в детский сад, а его мать продолжает учиться. Но в итоге, я лишь прогулялся близ того места, где они жили. Я не могу отрицать, что мечтал обнять сына, - даже если бы он меня не узнал, - так же, как и желал войти в студенческую аудиторию и стоять в дверях, ища самые красивые глаза в мире, затем подбежать к ней, обнять как в кино…Мечты-мечты; но так как приближался назначенный час, а я был человеком пунктуальным, я оставил свои мечты там, на углу улиц в Сантьяго».

Около полуночи 28-ого прибыла Сесилия Магни Камино, ответственная за автомобили и дома для непосредственной подготовки к операции. Лишь немногие из тех, кто собрался той ночью на конспиративной явке, знали подлинный статус «команданте Тамары» в организации. Вместе с ней явился юноша по имени Сесар Банстер, сын Альваро Банстера, бывшего посла в Англии при правительстве Альенде. Это был тот, кто арендовал машины, использованные в ходе нападения, и особняк в Ла Обра, являвшийся штабом операции.

«Тамара» сообщила комбатантам, что они должны покинуть явку. Когда все оказались на улице, она сделала характерный жест, символизировавший пьянство, и добавила: «Вы должны сделать вид, что идёте с праздника». Синий джип «Тойота» под управлением Банстера, куда забились все будущие стрелки, выехал на трассу Сан Хуан де Пирке, идущую в направлении склонов Ачупальяс и Эль Мирадор. «Внимательней, внимательней. Смотрите в оба, потому что это оперативная зона», - скомандовал будущий руководитель операции.

В эту ночь впервые комбатанты практиковались в ночной стрельбе, но без оружия. С палкой, к которой был прикреплён оптический прицел, и которая направлялась на помеченные фосфором цели. «Это для того, чтобы откалибровать глазомер», - пояснил руководитель.

Утром 29 числа вновь явилась «Тамара», на этот раз, в сопровождении «Рамиро». Проведя некоторое время вместе, «Рамиро» приказал «Алонсо» следовать за ними.

Маурисио Эрнандес Норамбуэно, "Рамиро"

«Алонсо»: «Мы сели в огромный синий грузовик «Тойота» и помчались по трассе Ла Флорида. «Рамиро» спросил, как я провёл ночь. После моего ответа они таинственно  рассмеялись. Я сделал несколько предположений о поводе веселья, вновь рассмешив их.  Наконец, они объяснили мне суть лично моей миссии. Я должен был управлять одной из машин, задействованных в операции. «Тамара» спросила, каково моё мнение о грузовике, и смог бы я справиться с ним. На самом деле грузовик «Тойота» был настоящим монстром с полным приводом и спидометром, шкала которого указывала на максимально возможную скорость более 200 километров в час».

На въезде в Лас Вискачас располагался кондитерский магазин, являвшийся одним из пунктов FPMR, предназначенным для проведения операции. В подсобном помещении в полной боевой готовности хранились четыре винтовки М-16, а так же несколько обойм к ним. Тут же располагался вход в тоннель. «Я спустился, чтобы переодеться, - продолжает «Алонсо», - здесь было довольно просторно. По стенам подземного помещения были выставлены ещё двадцать винтовок. Вскоре сюда спустился товарищ, поздоровался, и сказал: «Я Мильтон, мы должны почистить и смазать всё это оружие, кроме того, нам необходимо ещё успеть снарядить гранаты. На всё про всё у нас есть восемь часов». Мы приступили к работе – брали одну винтовку и тщательно чистили её, рассматривая со всех сторон, чтобы не пропустить места окисления металла или какую-либо другую неполадку. Трудно было концентрировать внимание из-за головной боли, которая становилась всё невыносимей из-за исходящих паров бензина, которым мы чистили оружие. Стало ещё хуже, когда мы открыли сумку с аммиачным динамитом и начали снаряжать гранаты. К 10 часам единственное, чего мы желали – это поскорее умереть. Нас тошнило, страшно болела голова, каждое движение давалось с большим трудом. Но задача была выполнена: всё оружие было приведено в порядок. После этого нам приказали сложить все винтовки в сумки, что мы и сделали».

Арнальдо Аренас Бехас, "Мильтон"

Около 11 часов вечера, когда опустился густой туман, прибыл «команданте Эрнесто» на автомобиле, куда и было погружено все оружие. Через полчаса машина подъехала к дому №0235 в Ла Обра.

Это был настоящий особняк: с бассейном, теннисным кортом, садом, огромными окнами и террасой. На открытой парковке виллы находились синий джип «Тойота» с двойной кабиной, ещё один большой синий грузовик «Тойота», «Лэнд Крузер», зелёный «Пежо», и наконец «Датсун» 910 серии. Товарищи быстро выгрузили сумки с оружием, и вскоре все винтовки были разложены на полу одной из комнат виллы. Через некоторое время прибыли бойцы, которые должны были удалить с винтовок серийные номера.

В три часа утра должна была произойти смена караула особняка, однако «Алонсо» и «Мильтон» (Арнальдо Аренас Бехас) были освобождены от этой работы, так как оба уже не могли стоять на ногах.

Проснувшись, они были окружены вниманием «Лили», которая играла роль горничной, и которую специально для этой миссии привела из своего собственного дома «Тамара». Здесь же находился «дон Марселино», исполнявший обязанности дворецкого. Всё это было необходимо для создания впечатления фешенебельного пристанища богатой семьи.

Со временем, напряжение среди находившихся в доме усилилось. Все молчали, раздумывая о своей дальнейшей судьбе, которую радикально перевернёт возложенная на них задача.

Около 16 часов 30 сентября сюда приехали «Хорхе», «Эрнесто», «Тамара», «Рамиро» и «Хоакин». Будущие стрелки построились в военном порядке.

«Я «Хорохе», и я буду командовать первой группой», - сообщил один из прибывших, отобрав в свою группу «Мильтона», «Хавьера», «Давида», «Алонсо» и «Виктора». Затем продолжил: «Сейчас «команданте Эрнесто» изложит суть вашей миссии».

«Эрнесто» взял слово: «Товарищи, вы являетесь частью специальной боевой группы FPMR, на которую Национальным Руководством возложена особая миссия, выражающая справедливое желание нашего народа заставить Пиночета заплатить жизнью за эти долгие 13 лет страданий, репрессий, угнетения и убийств. Это «Операция XX век». Мы должны организовать засаду, с целью уничтожения тирана».

«Алонсо» вспоминает: «С этого момента я впал в какую-то прострацию. Я почувствовал тяжесть в груди, мои глаза наполнились слезами. И если бы я посмотрел на остальных участников нашей группы, я уверен – они переживали те же ощущения. Когда «Эрнесто» закончил говорить, мы уже осознали, какую почётную задачу должны исполнить».

Между тем, руководители операции развели каждую группу в отдельную комнату, для того, чтобы в деталях изложить задачу каждой из них.

«Хорхе» снизил голос: «Ладно, ребят, мы должны будем стать ударной группой, то есть нам необходимо остановить кортеж тирана, блокировав дорогу трейлером после того, как пройдут мотоциклисты. За рулём трейлера будет «Мильтон», ему ассистирует «Хавьер», с помощью парика замаскированный в девушку. Они будут изображать влюблённую пару, наблюдающую за пейзажем со смотровой площадки для автомобилей. По моему знаку, «Мильтон» перекроет трассу своим трейлером, в то время как я на середине дороги из гранатомёта открою огонь по головной машине, после чего, дабы избежать сопротивления, по ней же начнут стрелять «Мильтон», «Давид» и «Хавьер». «Давид» находится на небольшом склоне напротив смотровой площадки, у него так же в руках гранатомёт. Он будет стрелять по первому автомобилю в случае, если охрана в нём не уничтожена.

«Алонсо» управляет «Тойотой» «Лэнд крузер» и, после высадки комбатантов на холме Мирадор, он должен вернуться на 80 метров; здесь возле откоса он и должен припарковаться. Его задача заключается в уничтожении первого мотоциклиста. Ты должен открыть огонь только в том случае, если мы уже начали стрелять. Если ты начнёшь не вовремя, главный кортеж будет предупреждён об атаке. Если твой огонь не будет эффективен, мотоциклист проскочит вперёд, мы его потеряем. Это может вызвать осложнения, однако если цель операции будет достигнута, ничто не будет уже иметь значения. «Виктор» со своей машиной будет находиться на холме. Его цель – второй мотоциклист. Расстояние между этими двумя мотоциклистами – от 30 до 40 метров».

«Хорхе» говорил спокойно и тихо. Так, каждая группа получила свою задачу. На все вопросы были даны ответы, никаких сомнений не осталось. После руководители операции удалились, ожидая сигнала, когда Пиночет направится обратно в Сантьяго из своей загородной резиденции в Эль Мелокотон. Внутри дома же воцарилась тишина: каждый из комбатантов только теперь осознал масштаб предстоящего дела.

Эктор Матурана Урсуа со своими 17 годами был самым молодым в оперативной группе. Его псевдонимом был «Хавьер»: «Когда они сказали нам, что предстоит казнь тирана, я расслабился и начал думать о моей семье и других людях, которые хотят этого, и с которыми мы не раз говорили на эту тему».

Эктор Матурана Урсуа, "Хавьер"

В первой комнате «Мильтон» лежал на кровати, «Хавьер» прилёг прямо на ковёр, «Давид» сидел в кресле в углу комнаты, «Виктор» прислонился спиной к стене, а «Алонсо» сел на пол. Минуты тянулись бесконечно долго. Всё было тихо. Вот уже стукнуло 18:45, а сигнала не было. Все уверились в том, что Пиночет сегодня не поедет в Сантьяго.

«Алонсо»: «Только тогда напряжение немного спало, и мы начали смеяться над «Хавьером», которого задумали переодеть в «Хавьеру». Кто-то включил музыку, вскоре я понял, что голоден. Каждая группа оставалась в своей комнате, и «Лили» поочерёдно приносила еду и напитки. Во время ужина мы настолько развеселились, что даже начали шутить по-чёрному. Заканчивая свою последнюю трапезу, кто-то вопрошал: «Не я ли, Господи?», другой добавлял: «Кому уготована вечность?», «Хавьер» же просил: «Если меня застрелят, пожалуйста, смойте косметику». Они смеялись над моим чёрным тонким галстуком в стиле пятидесятых, который я носил в память об отце. Так же, помню, нас беспокоили подушечки пальцев, так как мы пользовались едким кремом «Gotita», чтобы не оставлять никаких отпечатков».

После еды были распределены дежурства. «Алонсо» должен был заступать на охрану с двух до трёх ночи, поэтому пока он спокойно лёг спать. «Я пытался заснуть, но в моём мозгу проносились тысячи мыслей о тысячах вещах. Мне вспомнилось начало борьбы «Фронта», лица погибших товарищей, мой пропавший отец, страдания моей матери и сестёр, мой сын, невольный свидетель всех этих несчастий, так же как и дети моих братьев и товарищей, находившихся рядом со мной. В два часа я проснулся. Я взял винтовку и пистолет, которые мне передал снявшийся с караула товарищ. В доме было тихо. Около трёх часов ночи я заметил красный огонёк, который тихо проплыл около дома. Очень быстро. Потом снова и снова. Я насчитал четыре или пять таких огоньков. «Кортеж». Я сказал себе, что этого не может быть, но утром мои догадки были подтверждены».

Подъём был ранний. Всех беспокоила новость о том, что «Алонсо» около трёх ночи заметил движение каких-то красных огоньков. Около полудня стало ясно, что произошло. В то утро умер бывший президент Хорхе Алессандрини и Пиночет прибыл в Сантьяго в непривычный для себя ночной час. Операция должна была быть отложена до следующих выходных.