4.6. Стрелки
После провала покушения на Пиночета, полицейские службы
государства приложили все силы, чтобы идентифицировать и разыскать 21 участника
«Операции XX век». Только
22 октября карабинерам удалось схватить первого из них - Хуана Морено Авила,
«Сашу». Но захват «Саши» показался бы незначительным, если бы детективы знали,
что 20 сентября 11 стрелков собрались в ресторанчике «Don Lalo», расположенном
Ираррасавале. Сюда же вскоре прибыли «команданте Эрнесто» и «команданте
Тамара». Участники встречи внимательно выслушали слова молодой девушки: «Есть приказ покинуть Чили».
Приказ руководства не удивил присутствующих, среди которых
были «Родриго», «Хуан» и «Фабиан». Другие, такие как «Саша», выразили желание
остаться. «Я могу сделать больше,
находясь здесь», - заявил «Саша», не подозревая, что экспертам-криминалистам
уже удалось идентифицировать его отпечатки пальцев, найденные в особняке в Ла
Обра. Через месяц он будет арестован и под давлением выдаст имена некоторых
других участников операции.
Многим, собравшимся в ресторане, ещё не исполнилось и 21
года. Одним из таких, кто не достиг возраста совершеннолетия, был 18-летний
студент исторического факультета «Родриго», который сообщил своему руководителю
Маурисио Эрнандесу Норамбуэна: «Родители
не дадут мне разрешения на выезд из страны». «Этот вопрос можно решить», - засмеялся «Рамиро». Его семья услышит
о нём снова лишь спустя два года, в середине 1989.
После встречи, каждый из тех, кто выразил желание выехать за
рубеж, получил фальшивый паспорт. Позднее, «Тамара» закончила встречу
таинственной фразой: «Даже если нас
захотят разоружить, у них это не получится».
«Тогда мы не поняли
смысл этой фразы. Но когда разрыв с Компартией углубился, мы вспомнили те слова»,
- говорит Эктор Матурана Урсуа, проживающий в Бельгии с 1994 года, и приговорённый на родине
заочно к пожизненному заключению.
Молодые люди не знали, что после провала покушения,
руководство Коммунистической Партии Чили озаботилось слишком широкой
«автономией» своего вооружённого крыла; главари партии чувствовали, как нити
контроля над FPMR
постепенно выскальзывают из их рук.
В последующие дни, восемь стрелков были доставлены на
конспиративный дом в Рейна Альта, где «Тамара» вручила им деньги и схемы
маршрутов на выезд из страны. Большая часть изгнанников попали в Аргентину
через пограничный пункт Пуэуэ в Осорио. Другие пересекли горы через перевал Лос
Либертадорес.
Модно одетые, с фотокамерой наперевес, комбатанты успешно
играли роли «студентов», отправившихся в путешествие на выходные.
На границе с Аргентиной они вышли вместе с другими
пассажирами. В ожидании, когда остальные товарищи перейдут таможню, одному из
стрелков пришла в голову блестящая идея. «Эй!
Кто-нибудь может сфотографировать меня с этим мужиком?» - нагло спросил
«Родриго». «Конечно!», - откликнулся
Матурана, - «Капитан, можно я сниму вас
со своим приятелем? Иначе никто из наших друзей не поверит, что мы были в
Аргентине». Офицер добродушно согласился. Он так и не узнал, как близок он
был к людям, стрелявшим по его главнокомандующему.
30 сентября все стрелки были уже в Буэнос-Айресе, остановившись
в отелях «Alfa» и «Callao» в центре города.
Там они встретились с представительницей зарубежной группы
поддержки «Фронта», которая выдала им новые паспорта и заявила, что они должны
ехать в Москву. Кроме того, она передала им различные суммы, предназначенные
для чилийского руководства Компартии в Советском Союзе. «Фабиан» вспоминает,
как девушка наставляла их: «Когда будете
в Москве, скорее всего вас встретят люди из ЦК. Вы должны сказать им, что
являетесь представителями «Коммунистической Молодёжи», а не «Фронта». Это
был ещё один сигнал увеличившихся разногласий между КПЧ и FPMR.
В конце октября, различными рейсами через Мадрид, Франкфурт
и Рим, стрелки по отдельности направились в столицу СССР. Из новостей,
распространяемых в Европе, они узнали об арестах своих товарищей в Чили.
Прибыв в Москву, они остановились в гостинице «Октябрьская»,
в которой по старому обычаю размещались руководители и боевики партизанских
движений Азии, Африки и Латинской Америки, приезжавшие в столицу СССР под видом
«неофициальных делегатов политических движений». Прибывшие на встречу
коммунистические руководители начали задавать подозрительные вопросы, силясь
выяснить, почему покушение закончилось крахом. «Их очень заинтересовало особенно то, почему выпущенная из гранатомёта LAW ракета, попав в машину Пиночета, не взорвалась». После
комбатанты имели разговор с Уго Фасио, отвечавшим за финансовую структуру
зарубежной секции КПЧ, которому были переданы деньги, полученные в Аргентине.
Последним из участников покушения в Москву в конце ноября
прибыл «Родриго». До этого он уже успел побывать в Гаване, где встречался с
Сесаром Банстером. Позднее, в отеле «Тритон», «Родриго» встретился с
представителями командования FPMR
– «Хуаном Карлосом» и «Роберто Торресом» (Энрике Вильянуэва Молина), которые в
течение целого дня вели детальный допрос, касавшийся «Операции XX век», который записывался
на плёнку.
В Москве, в свою очередь, «Родриго» расспрашивал обо всех
подробностях акции Володя Тейтельбойм, встретивший его в аэропорту. Только на
следующее утро, после длительной беседы с коммунистическим лидером, «Родриго»
оказался в гостинице «Октябрьская». Здесь он с удивлением узнал, что все его
товарищи были направлены во Вьетнам, куда должен был уехать и он.
Если в ходе покушения на Пиночета восемь стрелков получили
боевое крещение, то во Вьетнаме все они стали классными военными экспертами.
Под бдительным оком майора Лыонга, ветерана войны с Францией и США, стрелки,
вместе с 12 другими членами КПЧ, в течение восьми месяцев, в одном из особняков
Ханоя, получали суровую военную подготовку.
Этот дом, расположенный в центре города, являлся учебной базой элитных
сил вьетнамского спецназа, куда чилийцы были допущены по специальному указанию
Москвы.
Здесь 20 курсантов встретились с поистине спартанским режимом:
каждое утро начиналось с тренировок и лекций, а после обеда занятия
продолжались на загородном полигоне, где осваивалась стрелковая подготовка и
рукопашный бой. Хотя, в связи с «неофициальностью», выпускникам не были
присвоены воинские звания, фактически курсанты выпускались в звании сержантов
спецназа и командиров боевых расчётов.
В группе обучения с самого начала возникли трения между
боевиками FPMR и
активистами КПЧ. Для первых, - тех, кто, стреляя в Пиночета, прошёл точку
невозврата, - формальные мероприятия коммунистов, вроде заседаний ячейки для
обсуждения политической ситуации в стране, являлись просто смехотворными, ни на
йоту не приближающими крушение режима.
Коммунисты, в свою очередь, рассматривали «френтистас» как
аполитичных милитаристов, склонных к авантюризму и волюнтаризму.
Во время посещения Вьетнама руководителя КПЧ Хорхе Монтеса,
ему пришлось выслушивать жалобы с обеих сторон. После второго визита в азиатскую страну, Монтес доложил, что группа фактически подготовлена. Члены FPMR должны были через Гавану направиться в
Никарагуа, а уже затем – опять в Чили.
На Кубе «Фабиан», «Хавьер», «Алехандро» и «Даниель»
задержались для того, чтобы пройти курс снайперской подготовки на базе «Punto Cero», в то время как «Хуан»,
«Родриго», «Маркос», «Давид» и ещё один товарищ были направлены в Манагуа для
работы военными советниками в Батальонах Нерегулярной Войны сандинистской
армии. Цель заключалась в том, чтобы комбатанты получили непосредственный
боевой опыт, прежде чем они вернутся на родину. Они стали частью нового
поколения чилийцев, - коммунистов, социалистов и «френтистов», - которые
сражались с «контрас». В ходе этой борьбы погибло более 20 граждан Чили.
Через несколько месяцев в Никарагуа прибыл представитель
командования FPMR
«Мануэль». Он рассказал о расколе, между организацией и КПЧ, инициированном
группой «милитаристов», которые хотят отделить FPMR от партии. «Эта новость шокировала нас. Сейчас, когда борьба перешла на более
высокий уровень, кто-то хочет разделить нас», - говорит «Родриго».
Три месяца спустя комбатанты вернулись в Манагуа, а затем
эвакуировались в Гавану. Перед отъездом «Родриго» получил телефонный звонок от
«Рафаэля», его руководителя в Никарагуа. «Они
отделились», - сказал тот, добавив, что группой «милитаристов», стремящийся
разорвать связи с партией, является большая часть Национального Руководства
«Фронта».
«После звонка
«Рафаэля» произошёл другой эпизод. Сесар Кирос назначил мне встречу». Кирос
явился в сопровождении Уго Фасио и «команданте Даниеля Уэрты» (Мартина
Паскаля), члена руководства FPMR,
оставшегося лояльным Компартии.
На встрече рассматривался вопрос о расколе, царило
напряжение. Оно достигло своего пика, когда стрелки спросили, когда же они
вернутся в Чили. «Фасио сообщил, что это
очень сложный вопрос. Возможно, лет через пять», - рассказывает «Родриго».
«Мы настаивали. Нам ответили, что
«Сальвадор», «Хосе Мигель» и другие командиры «Фронта» являются раскольниками,
стремящимися разорвать партию на куски. Мы спросили, как это может быть, если
они играют такую значительную роль в развитии борьбы КП».
«Фабиан» вспоминает о разговоре с Киросом: «Он сам обвинил нас в раскольничестве, потому
что мы требовали возвращения и оружия»
Встреча закончилась решением стрелков присоединиться к
«Автономному Фронту». Отныне они будут рассматриваться как диссиденты. Спустя
несколько дней приехал Сесар Банстер, который пытался уговорить их вернуться в
лоно КПЧ, но тщетно. Более того, вскоре Банстер сам перешёл на позиции
«автономов». Матурана повествует: «Ещё
уезжая с базы «Punto Cero» он склонялся к тому, чтобы примкнуть к «Фронту», чем
оставаться со стариками из КПЧ». Только один из стрелков, Кристиан Асеведо
Мардонес, «Давид», остался верен партии.
К концу 87 Фидель признал FPMR в качестве отдельной от КПЧ организации. В последние дни
этого года чилийцы, сконцентрировавшиеся на Кубе, начали волнами покидать
остров, направляясь в Аргентину, а уже оттуда – в Чили.
На родине тем временем FPMR уже вовсю работал над реализацией своей новой стратегии
«Патриотической Национальной Войны». Многие из покушавшихся на Пиночета,
приняли участие в ряде крупных операций в контексте этого плана, таких как
нападение на деревню Лос Кеньес в октябре 1988. Другие были арестованы и
приговорены к пожизненной ссылке в эпоху президентства Патрисио Эйлвина. Один
из них, Эктор Матурана, проживающий в настоящее время в Бельгии, утверждает: «Из тех, кто участвовал в покушении, думаю, в
Европе четверо или пятеро приобрели более-менее легальный статус. Но два или
три человека так никогда и не были идентифицированы и обнаружены. Думаю, что
теперь они так же находятся в Европе».
