3.3. Высадка в
Каррисале
3 декабря 1985 года кубинцы и чилийцы встретились в Гаване,
определив наконец дату первого рейда судна с оружием: высадка должна была
состояться в первый день нового 1986 года. Лучшие люди Фиделя Кастро во главе с
Алехандро Ронда взвалили на себя опасную миссию по доставке оружия к чилийским
берегам. «Корабль вышел с Кубы и совершил
круг по земному шару, заходя даже в азиатские порты, пытаясь ввести в
заблуждение американские спецслужбы», - повествует Норберто Фуэнтес.
Но ближе к концу года, операция была сорвана: судно «Chompalhue»,
которое, отплыв из Кальедры, должно было встретиться в международных водах с
кубинским торговым кораблём, просто потерялось в море. Была осуществлена вторая
попытка стыковки, но из-за неопытности, а так же волнения на воде, чилийская
лодка «Zódiac» перевернулась, чуть не убив весь экипаж. Шквал критики обрушился
на Херардо Альвеара, исполнявшего обязанности капитана «Chompalhue».
Следующие шаги партизан описаны в одном из докладов CNI от ноября 1986 года: «После неудачной попытки высадки, «Педро»
решил отправить Альфредо Мальбриха на Кубу для координации повторной операции.
Уехав 8 января, он вернулся 25 числа того же месяца, известив, что вторая
попытка переброски оружия должна состояться в середине мая».
Успех миссии теперь будет зависеть от специалиста по
навигации по имени Мануэль Сантана. Именно он возьмёт на себя управление
чилийским кораблём «Chompalhue».
Между тем, наземная команда начала приготовления к высадке.
Десятки добровольцев были тайно привезены сюда из Сантьяго в закрытых
грузовиках и автомобилях. Гильермо Тейльер вспоминает: «Мы сосредоточили там сотни товарищей. Это были люди со всех концов
страны, завербованные организацией во время уличных протестов, среди них было
множество молодых коммунистов. Это были люди, полностью готовы к акции
неимоверного риска».
23 мая шхуна «Chompalhue» во второй раз отплыла из Кальдеры.
К экипажу присоединились Альфредо Мальбрих и ещё трое «родригистас»,
специалистов по связи и навигации. Кубинский борт с генералом Алехандро Ронда
вновь приблизился к чилийскому побережью. Встреча двух кораблей была назначена
на 11 часов вечера, когда сгуститься ночная тьма. Ближе к назначенному времени
чилийское судно достигло условной точки в море и бросило якорь, ожидая прибытия
«Río Najasa».
Мануэль Сантана: «Я
сказал Альфредо, что кубинцы запаздывают, он же ходил взад-вперёд словно лев в
клетке. Но спустя два часа на горизонте наконец появился кубинский корабль».
После некоторых маневров, «Chompalhue» удалось сблизиться с
кубинской лодкой, после чего началась непосредственная перегрузка оружия,
отлично смазанного и уложенного в пластиковые пакеты. Вся операция длилась
более 12 часов, за время которых удалось перегрузить около 35 тонн различного
оружия.
После короткого инструктажа, чилийцы практически не
разговаривали с кубинцами. Загрузившись, шхуна направилась в сторону Калета
Корралес. Для возможного отражения морского нападения властей, пассажиры «Chompalhue»
приготовили винтовки М-16, пулемёты и советские гранатомёты. Обратный путь
предвещал множество опасностей.
Марио Вега, один из членов экипажа шхуны, вспоминает: «Мы шли обратно, когда я заметил приближение
военного корабля, о чём не преминул сообщить Мальбриху. Он ответил, что это невозможно,
мне просто показалось. Тогда я забрался на мачту. Я не мог в это поверить:
действительно, в нашу сторону на полном ходу шёл военный корабль».
Как выяснилось позже, это был эсминец Военно-Морского Флота
Чили. «Френтистас» оперативно оценили свои боевые возможности для морского
сражения. Они были более чем скромны.
Альфредо Мальбрих: «Мы
готовились к худшему, потому что у нас практически не было шансов в бою с
военным судном. В какой-то момент я спросил, можем ли мы изменить курс, но
капитан отказался это сделать, поскольку это бы усилило подозрения военных.
Кроме того, тут был ещё один моральный долг, гласящий ни в коем случае не
сдавать в руки властей судна с оружием. Таким образом, мы должны были защищать
себя, и, в случае невозможности дальнейшего сопротивления или бегства, обязаны
были потопить судно».
Мануэль Сантана добавляет: «Это был момент невероятного напряжения. Был даже разговор о возможном
абордаже, но борта нашей лодки были столь низки, что даже не достигали высоты
борта военного корабля. О каком абордаже в таком случае могла идти речь? И,
кроме того, что бы могли сделать забравшись на военный корабль? Это был больше,
чем просто идиотизм. Сумасшедшая идея, от которой скоро отказались. Прекратив
валять дурака, мы решили продолжать наблюдение».
Удивительно, но военный корабль прошёл мимо «Chompalhue»
безо всяких осложнений, удовлетворившись лишь визуальным осмотром.
«Родригистас», готовые уже к своей последней битве в жизни, вздохнули с
облегчением. Никаких других происшествий по пути назад более не случалось, и
шхуна наконец прибыла к берегам Калета Корралес днём 25 мая.
Пабло Флорес: «Я был
первым, кто заметил судно, о чём сразу же сообщил по радио остальным, после
чего побежал разводить огонь, чтобы указать товарищам место, куда они должны
причалить».
Разгрузка началась в ту же ночь. После того, как шхуна
бросила якорь, к ней подошла лодка «Zódiac» чтобы принять первую часть груза.
Серхио Бушман: «Меня
переполняли эмоции. Когда произошла передача первого пакета, кто-то запел
национальный гимн, после чего пение потянулось по цепочке, очень душевное пение».
Пабло Флорес: «Оружие
передавалось по цепочке. Многие из наших товарищей пускали слезу. Они провели
всю ночь в воде, распевая национальный гимн и коммунистический Интернационал».
Клаудио Молина тоже вспоминает, как были взволнованы
участники разгрузки: «Помню, один шахтёр
передал мне пакет с пистолетами, сказав при этом: «Ну, теперь то мы победим,
товарищ!». Сказал он это страстно, с большим волнением. Этот дядька был в 73
году брошен в тюрьму».
После выгрузки, оружие помещалось в закрытый джип и
закидывалось сверху водорослями, после чего автомобиль направлялся к одному из
тайников, организованных в близлежащих
шахтах. Но это был лишь первый шаг в деле переброски вооружения в Сантьяго, как
это и было задумано. Впереди было ещё много опасной работы.
Переброска состояла из трёх этапов.
На первом, оружие временно складировалось в шахтах,
обустроенных Клаудио Молиной. На втором этапе оно переходило в руки Патрисио
Руилова и его команды, дислоцированной в Каррисале. Они распределяли груз по
многочисленным схронам и тайникам, откуда в итоге он и направлялся в столицу.
По пути в Сантьяго автомобили «френтистас» подвергались
новым опасностям, преодолевая многочисленные препятствия в виде
дорожно-пропускных постов полиции. Тем не менее, ни одна из отбывших машин не
была задержана.
Патрисио Руилова: «Прикрепив
оружие к стенам грузовика, мы закрыли его алюминиевыми панелями, после чего под
завязку забивали кузов овощами. Внутренности плодов мы нашпиговали гранатами и
взрывчаткой. Если бы полиция была более проницательной и сметливой, нас бы
конечно схватили».
Другой большой склад оружия располагался в тайниках,
обустроенных в придорожной гостинице «Árbol de Marañón» в Уаско. Анибаль Ньедблаский
принимал участие в переброске сюда груза: «Когда
мы спустились в подвал, и начали передавать по цепочке пакеты с оружием, кто-то
из местных товарищей спросил, что это мы притащили. Я ответил – оружие. «А-а-а,
молодцы, браво, это очень хорошо для «Фронта»!»
Эрасмо Майоринга, так же бывший свидетелем этой сцены,
дополняет: «Когда я находился в
конспиративном доме, товарищи привезли оружие. Я взял одну из винтовок,
крутил-вертел её, смотрел во все глаза, и не мог в это поверить».
Шхуна «Chompalhue» тем временем была переведена в бухту Байя
Инглеса, где члены экипажа начали тщательно мыть палубу и внутренние помещения,
дабы удалить все следы транспортировки оружия.
Хотя сама выгрузка прошла незамеченной, вскоре стали
появляться признаки того, что активная деятельность «френтистас» вызвала
подозрения у жителей Каррисаля. В окрестных деревнях поползли слухи о странных
поездках по региону подозрительных личностей, скорее всего являвшихся
контрабандистами.
Пабло Флорес: «Товарищи
заходили в местные кабаки, выпивали, после чего у них развязывался язык».
Трагедия состоит и в том, что моряки-«родригистас» начали
гулять по окрестным борделям. Эти визиты так же не способствовали сохранению
тайны.
Тем не менее, более тысячи винтовок М-16, тонны взрывчатки и
несколько десятков гранатомётов уже были переброшены в центр Чили. Но для
руководства «Фронта» этого показалось недостаточно, поэтому решено было организовать
второй рейс. Шапкозакидательским настроениям способствовала та лёгкость, с
которой была осуществлена первая операция. На встрече в Вальенаре заражённые
энтузиазмом руководители FPMR,
решили в быстром темпе осуществить вторую выгрузку.
Хуан де Диос Маркес, ответственный за безопасность
контингента в Каррисале, был поражён, узнав, что операция по переброске оружия
будет повторена. «Как только мы закончили
мероприятия с выгрузкой оружия, последовал приказ ликвидировать дело и уходить
из региона. Вскоре, однако, мне позвонил один из товарищей, который заявил, что
нужно готовиться к новой выгрузке. «Чего?! Я против!» - заорал я. «Я понял», -
ответил он мне, - «но это приказ». После встречи в Вальенаре я имел беседу с
Рафаэлем Паскалем, и первое, что я ему сказал, было «кто отдал приказ? Мы все
сгорим!»
В докладе CNI
приводятся сведения о совещании, на котором было принято решение о проведении
второй операции: «Между июнем и июлем
1986 года состоялось собрание в доме 701 по улице Серрано в Вальенаре, на
котором присутствовали «Педро», Алексис Техьер, Серхио Бушман, Клаудио Молина и
скрывающийся от правосудия беглец, известный под псевдонимом «Пато Лукас». Было
принято решение о проведении второй выгрузки оружия, на этот раз, с
использованием рыболовецкого судна «Astrid Sue». Экипаж был увеличен за счёт
моряков Мануэля Хельярдо Олате и Алиро Пинья Рохаса, однако был исключён Марио
Вега Варгас, который покинул судно из-за разногласий с Альфредо Мальбрихом и
Мануэлем Сантана».
20 июля, около семи часов вечера из Хуаско вышла
рыболовецкая лодка «Astrid Sue». В Корралесе на борт поднялись специалисты по
навигации и руководители операции во главе с Хуаном Руилова Малуенда, который
сменил Альфредо Мальбриха. Перед отплытием, «Педро» обратился к экипажу,
сформированному исключительно из коммунистических активистов. Алексис Кастро,
один из матросов-«френтистас», отметил некоторый хаос в организации операции: «Только здесь многие матросы поняли, что
происходит. Я сказал им, что это всего лишь контрабандистский рейд и мы
достойно заплатим им, если они перестанут бояться».
Через несколько часов, в море произошла стыковка с кубинским
судном. На этот раз кубинцы привезли около 45 тонн всевозможного оружия. Тотчас
же началась его перегрузка.
Во время этого процесса один из матросов, Юрий Форте,
случайно ударился головой. Патрисио Руилова решил перенести его на кубинское
судно, где бы он мог спокойно придти в себя. Здесь Юрий разговорился с
посланниками Фиделя: «Я определил, что
они кубинцы, по их акценту», - говорил позднее он.
В отличие от первого рейса, возвращавшаяся рыболовецкая
лодка теперь вынуждена была противостоять натиску бури, которая могла вот-вот
перевернуть судно.
Юрий Форте: «Корабль
был спасён благодаря маневрированию, потому что в какой-то момент волны
буквально накрывали судно, грозя потопить нас. Кто-то начал кричать, что
необходимо выбросить часть оружия в море. Я не знал тоннаж груза, но мне
казалось, что мы везли гораздо больше того, что могла выдержать лодка.
Возвращение было настоящим испытанием».
Обходя бури и опасности, «Astrid Sue» вечером 26 июля
наконец причалила к берегам Калета Корралес. Теперь на борту находилось более
40 тонн оружия. В отличие от первой операции, разгрузка проходила быстрее, так
как в ней было задействовано около 120 человек.
После этого, суда «Chompalhue» и «Astrid Sue», которые
изначально предполагалось затопить, были отведены в безопасное место,
по-видимому, в надежде на осуществление новых рейсов, хотя руководству
продолжали поступать тревожные сигналы из окрестных деревень и городков.
Некоторая часть оружия была перемещена в Сантьяго, хотя
здесь к его прибытию были подготовлены лишь несколько схронов. В Корралесе
остались 300 винтовок М-16 и несколько гранатомётов. «Идея молниеносной операции, не оставляющей после себя никаких следов,
очевидно провалилась», - утверждает Хуан де Диос Маркес.
Сотни активистов, безо всякой необходимой фильтрации и
отбора, принимали участие в операции, что, безусловно, нарушало законы
конспирации. Кубинцы пришли домой налегке; в Гаване и Восточной Европе выразили
удовлетворение итогами операции. Однако, ложкой дёгтя в бочке мёда являлось
отсутствие дисциплины среди чилийских товарищей, что вызывало кривотолки и
пересуды среди населения Каррисаля.
